[spoiler]

Князь Вла­ди­мир был сы­ном Свя­то­сла­ва от древ­лян­ской княж­ны Ма­лу­ши. Ро­дил­ся он в 963 го­ду. Вос­пи­ты­вал Вла­ди­ми­ра брат его ма­те­ри, языч­ник Доб­ры­ня. В 972 го­ду князь Вла­ди­мир стал пра­вить Нов­го­ро­дом. В 980 г. в раз­гар вой­ны меж­ду бра­тья­ми Вла­ди­мир по­шел на Ки­ев, в ко­то­ром кня­жил его стар­ший брат Яро­полк. По­бе­див бра­та, Вла­ди­мир стал пра­вить в Ки­е­ве. Он за­во­е­вал Га­ли­цию, сми­рил вя­ти­чей, во­е­вал с пе­че­не­га­ми, рас­про­стра­нил пре­де­лы сво­ей дер­жа­вы от Бал­тий­ско­го мо­ря на се­ве­ре до ре­ки Буг на юге. У него бы­ло пять жен и мно­го­чис­лен­ные на­лож­ни­цы. На Ки­ев­ских го­рах он уста­но­вил идо­лов, ко­то­рым ста­ли при­но­сить че­ло­ве­че­ские жерт­вы. То­гда по­гиб­ли за Хри­ста ва­ря­ги Фе­о­дор и Иоанн. Об­сто­я­тель­ства их смер­ти про­из­ве­ли на Вла­ди­ми­ра силь­ное впе­чат­ле­ние, и он на­чал со­мне­вать­ся в ис­тин­но­сти язы­че­ской ве­ры.

По при­гла­ше­нию кня­зя в Ки­ев при­хо­ди­ли про­по­вед­ни­ки из раз­ных стран: по­слы от бол­гар-му­суль­ман, жив­ших за Вол­гой, нем­цы-ла­ти­няне, иудеи и гре­ки. Князь рас­спра­ши­вал об их ве­ре, и каж­дый пред­ла­гал ему свою ве­ру. Но са­мое силь­ное впе­чат­ле­ние про­из­вел на него пра­во­слав­ный гре­че­ский про­по­вед­ник, ко­то­рый в за­клю­че­ние сво­ей бе­се­ды по­ка­зал ему кар­ти­ну Страш­но­го су­да. По со­ве­ту бо­яр Вла­ди­мир от­пра­вил де­сять муд­рых му­жей, чтобы ис­пы­тать на ме­сте, чья ве­ра луч­ше. Ко­гда эти рус­ские по­слы при­бы­ли в Кон­стан­ти­но­поль, то ве­ли­ко­ле­пие Со­фий­ско­го хра­ма, строй­ное пе­ние при­двор­ных пев­чих и тор­же­ствен­ность пат­ри­ар­шей служ­бы тро­ну­ли их до глу­би­ны ду­ши: «Мы не зна­ли, – го­во­ри­ли они по­том Вла­ди­ми­ру, – на зем­ле мы сто­я­ли или на небе». А бо­яре тут же ему за­ме­ти­ли: «Ес­ли бы ве­ра гре­че­ская не бы­ла луч­ше дру­гих вер, не при­ня­ла бы ее баб­ка твоя Оль­га – муд­рей­шая из лю­дей».

Вла­ди­мир ре­шил кре­стить­ся, но не хо­тел под­чи­нять Русь гре­кам. По­это­му вско­ре по­сле воз­вра­ще­ния по­слов Вла­ди­мир по­шел вой­ной на гре­ков и взял Хер­со­нес. От­сю­да он от­пра­вил по­слов в Кон­стан­ти­но­поль к им­пе­ра­то­рам Ва­си­лию и Кон­стан­ти­ну с тре­бо­ва­ни­ем ру­ки сест­ры их, ца­рев­ны Ан­ны. Те от­ве­ча­ли ему, что ца­рев­на мо­жет быть же­ной толь­ко хри­сти­а­ни­на. То­гда Вла­ди­мир объ­явил, что же­ла­ет при­нять хри­сти­ан­скую ве­ру. Но преж­де, чем неве­ста при­бы­ла в Хер­со­нес, Вла­ди­мир был по­ра­жен сле­по­той.

В та­ком со­сто­я­нии, по­доб­но апо­сто­лу Пав­лу, он по­знал свою ду­хов­ную немощь и при­го­то­вил­ся к ве­ли­ко­му та­ин­ству воз­рож­де­ния. Ца­рев­на, при­быв­шая в Хер­со­нес, по­со­ве­то­ва­ла ему по­спе­шить с Кре­ще­ни­ем. Вла­ди­мир кре­стил­ся (988 г.) и был на­име­но­ван Ва­си­ли­ем. При вы­хо­де из ку­пе­ли он про­зрел ду­шев­ны­ми и те­лес­ны­ми оча­ми и в из­быт­ке ра­до­сти вос­клик­нул: «Те­перь я по­знал ис­тин­но­го Бо­га!»

Воз­вра­тив­шись в Ки­ев в со­про­вож­де­нии кор­сун­ских и гре­че­ских свя­щен­ни­ков, Вла­ди­мир преж­де все­го пред­ло­жил кре­стить­ся сво­им две­на­дца­ти сы­но­вьям, и они кре­сти­лись в од­ном ис­точ­ни­ке, из­вест­ном в Ки­е­ве под име­нем Кре­ща­ти­ка. Вслед за ни­ми кре­сти­лись мно­гие бо­яре. Меж­ду тем Вла­ди­мир при­сту­пил к ис­треб­ле­нию идо­лов, и глав­ный из них, идол Пе­рун, был при­вя­зан к кон­ско­му хво­сту, с по­ру­га­ни­ем со­вле­чен с го­ры и бро­шен в Днепр. За низ­вер­же­ни­ем идо­лов по­сле­до­ва­ло огла­ше­ние на­ро­да еван­гель­ской про­по­ве­дью. Хри­сти­ан­ские свя­щен­ни­ки со­би­ра­ли на­род и на­став­ля­ли его в свя­той ве­ре. На­ко­нец, свя­той Вла­ди­мир объ­явил в Ки­е­ве, чтобы все жи­те­ли, бо­га­тые и убо­гие, яви­лись в опре­де­лен­ный день на ре­ку для при­ня­тия Кре­ще­ния. Ки­ев­ляне спе­ши­ли ис­пол­нить во­лю кня­зя, рас­суж­дая так: «Ес­ли бы но­вая ве­ра не бы­ла луч­ше, то князь и бо­яре ее бы не при­ня­ли».

В на­зна­чен­ный день жи­те­ли Ки­е­ва со­бра­лись на бе­рег Дне­пра. Сю­да явил­ся сам Вла­ди­мир с хри­сти­ан­ски­ми свя­щен­ни­ка­ми. Все ки­ев­ляне во­шли в ре­ку, кто по шею, кто по грудь; взрос­лые дер­жа­ли на ру­ках мла­ден­цев; свя­щен­ни­ки на бе­ре­гу чи­та­ли мо­лит­вы, а свя­той Вла­ди­мир, объ­ятый вос­тор­гом, мо­лил­ся Бо­гу и по­ру­чал Ему се­бя и свой на­род.

По­сле Ки­е­ва и его окрест­но­стей свя­тая ве­ра бы­ла на­саж­де­на в Нов­го­ро­де. Пер­вый ки­ев­ский мит­ро­по­лит Ми­ха­ил в 990 г. при­был сю­да с ше­стью епи­ско­па­ми в со­про­вож­де­нии Доб­ры­ни, дя­ди свя­то­го Вла­ди­ми­ра. Сна­ча­ла нис­про­верг­ли идо­ла Пе­ру­на, как и в Ки­е­ве, вла­чи­ли по зем­ле и вверг­ли в ре­ку Вол­хов; по­сле это­го огла­ша­ли и кре­сти­ли на­род. Из Нов­го­ро­да мит­ро­по­лит Ми­ха­ил в со­про­вож­де­нии че­ты­рех епи­ско­пов и Доб­ры­ни при­был в Ро­стов и здесь кре­стил мно­гих, ру­ко­по­ло­жил пре­сви­те­ров и воз­двиг храм. Впро­чем, язы­че­ство дол­го дер­жа­лось в Ро­сто­ве, так что пер­вые два епи­ско­па Ро­стов­ские, свя­тые Фе­о­дор и Ила­ри­он, по­сле мно­гих уси­лий в борь­бе с язы­че­ством вы­нуж­де­ны бы­ли оста­вить свою ка­фед­ру. Для ис­ко­ре­не­ния язы­че­ства и утвер­жде­ния свя­той ве­ры мно­го здесь по­тру­ди­лись свя­тые епи­ско­пы Леон­тий и Ис­а­ия и пре­по­доб­ный Ам­вро­сий, ар­хи­манд­рит ос­но­ван­ной им Ро­стов­ской оби­те­ли.

В 992 го­ду свя­тая ве­ра бы­ла на­саж­де­на в Суз­даль­ском крае. Сю­да при­был свя­той князь Вла­ди­мир с дву­мя епи­ско­па­ми. Суз­даль­цы охот­но кре­сти­лись.

Два­дцать во­семь лет кня­жил свя­той Вла­ди­мир в зем­ле Рус­ской по­сле сво­е­го кре­ще­ния и трид­цать три го­да вос­се­дал на пре­сто­ле Ки­ев­ском; пре­ста­вил­ся же 15 июля 1015 го­да, но­чью, в се­ле Бе­ре­сто­ве. Те­ло свя­то­го кня­зя бы­ло по­ло­же­но в мра­мор­ную ра­ку, и, горь­ко опла­ки­ва­е­мый всем на­ро­дом, он был по­гре­бен в Де­ся­тин­ном хра­ме.

Де­ти свя­то­го Вла­ди­ми­ра, ко­то­рым он раз­дал уде­лы, за­бо­ти­лись о рас­про­стра­не­нии и утвер­жде­нии хри­сти­ан­ства в под­власт­ных ему об­ла­стях. Так в Х ве­ке, кро­ме Ки­е­ва, Нов­го­ро­да, Ро­сто­ва и Суз­да­ля свя­тая ве­ра бы­ла на­саж­де­на в го­ро­дах Му­ро­ме, По­лоц­ке, Вла­ди­ми­ре Во­лын­ском, Смо­лен­ске, Пско­ве, Луц­ке, Тму­та­ра­ка­ни и в зем­ле древ­лян­ской. Впо­след­ствии в пре­де­лах стра­ны вя­ти­чей (в даль­ней­шем Кур­ская, Ор­лов­ская, Туль­ская и Ка­луж­ская гу­бер­нии) мно­го по­тру­дил­ся для еван­гель­ской про­по­ве­ди пре­по­доб­ный Кук­ша, инок Пе­чер­ской оби­те­ли, ко­то­рый при­нял от языч­ни­ков му­че­ни­че­скую смерть.

Во­об­ще хри­сти­ан­ская ве­ра в пер­вое вре­мя рас­про­стра­ня­лась пре­иму­ще­ствен­но око­ло Ки­е­ва и по ве­ли­ко­му вод­но­му пу­ти от Ки­е­ва до Нов­го­ро­да. От Нов­го­ро­да она рас­про­стра­ни­лась по волж­ско­му пу­ти. Под вли­я­ни­ем пра­во­слав­ной ве­ры сла­вян­ские пле­ме­на ста­ли объ­еди­нять­ся в еди­ное го­су­дар­ство.

Успеш­но­му рас­про­стра­не­нию ве­ры Хри­сто­вой сре­ди рус­ско­го на­ро­да со­дей­ство­ва­ло в осо­бен­но­сти то, что она рас­про­стра­ня­лась боль­шей ча­стью мир­ны­ми сред­ства­ми – про­по­ве­дью, убеж­де­ни­ем (а не ог­нем и ме­чом, как это неред­ко де­ла­лось ри­мо-ка­то­ли­ка­ми) и, при­том, бла­го­да­ря тру­дам свя­тых Ки­рил­ла и Ме­фо­дия, на род­ном сла­вян­ском язы­ке.

От рус­ских пра­во­слав­ная ве­ра Хри­сто­ва про­ник­ла в сре­ду ино­род­цев, жив­ших по со­сед­ству и на окра­и­нах Ру­си. Так, в X–XIII ве­ках на­ча­ли при­ни­мать кре­ще­ние неко­то­рые из фин­ских пле­мен (ижо­ра и ко­ре­ла), чудь, че­ре­ми­сы и во­тя­ки, ино­род­цы Во­ло­год­ско­го края и др. В на­ча­ле XIII ве­ка воз­двиг­нут был на бе­ре­гах Вол­ги и Оки Ниж­ний Нов­го­род как креп­кий оплот пра­во­сла­вия сре­ди ино­род­цев По­вол­жья и сред­ней по­ло­сы Рос­сии.

На за­па­де Рос­сии рас­про­стра­не­ние пра­во­слав­ной ве­ры встре­ти­лось с дру­гим силь­ным вли­я­ни­ем, ко­то­рое шло от ри­мо-ка­то­ли­че­ской церк­ви. В Фин­лян­дии про­по­ве­до­ва­ли ла­тин­ские мис­си­о­не­ры из Шве­ции. На юг от Фин­ско­го за­ли­ва сна­ча­ла утвер­ди­лось пра­во­сла­вие, но впо­след­ствии сю­да про­ник­ли ла­тин­ские мис­си­о­не­ры из Да­нии. В кон­це ХII ве­ка в Ли­во­нии ос­но­вал­ся ла­тин­ский ор­ден ме­че­нос­цев, ко­то­рый про­ти­во­дей­ство­вал и рус­ско­му вли­я­нию, и успе­хам пра­во­сла­вия. В Лит­ве пра­во­слав­ная ве­ра ста­ла рас­про­стра­нять­ся еще в XII ве­ке из со­сед­них рус­ских по­се­ле­ний. В XIII ве­ке, ко­гда ли­тов­ские кня­зья овла­де­ли рус­ски­ми го­ро­да­ми Но­во­груд­ком, Сло­ни­мом, Бре­стом, неко­то­рые из них при­ня­ли Кре­ще­ние.

Успе­хам свя­той ве­ры в осо­бен­но­сти спо­соб­ство­ва­ла в XIV ве­ке му­че­ни­че­ская кон­чи­на за нее трех при­двор­ных вель­мож ли­тов­ско­го кня­зя Оль­гер­да (сы­на Ге­ди­ми­на, ос­но­ва­те­ля Ли­тов­ско­го кня­же­ства), а имен­но – свя­тых Ан­то­ния, Иоан­на и Ев­ста­фия. Но в кон­це то­го же ве­ка Лит­ва и под­чи­нен­ная ей пра­во­слав­ная За­пад­ная Русь со­еди­ни­лись с ка­то­ли­че­ской Поль­шей. По­сле это­го боль­шие уси­лия Рим­ских пап на­прав­ля­ют­ся к то­му, чтобы, во-пер­вых, от­де­лить юго-за­пад­ные епар­хии от еди­ной Рос­сий­ской церк­ви, а во-вто­рых, вве­сти здесь так на­зы­ва­е­мую Ли­тов­скую унию.

[/spoiler]

[spoiler]

Немно­гие име­на на скри­жа­лях ис­то­рии мо­гут срав­нить­ся по зна­че­нию с име­нем свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го Вла­ди­ми­ра, кре­сти­те­ля Ру­си, на ве­ка впе­ред пред­опре­де­лив­ше­го ду­хов­ные судь­бы Рус­ской Церк­ви и рус­ско­го пра­во­слав­но­го на­ро­да. Вла­ди­мир был внук свя­той рав­ноап­о­столь­ной Оль­ги, сын Свя­то­сла­ва († 972). Мать его, Ма­луша († 1001) – дочь Мал­ка Лю­бе­ча­ни­на, ко­то­ро­го ис­то­ри­ки отож­деств­ля­ют с Ма­лом, кня­зем Древ­лян­ским. При­во­дя к по­кор­но­сти вос­став­ших древ­лян и овла­дев их го­ро­да­ми, кня­ги­ня Оль­га по­ве­ле­ла каз­нить кня­зя Ма­ла, за ко­то­ро­го пы­та­лись ее сва­тать по­сле убий­ства Иго­ря, а де­тей его, Доб­ры­ню и Ма­лушу, взя­ла с со­бой. Доб­ры­ня вы­рос храб­рым уме­лым во­и­ном, об­ла­дал го­судар­ствен­ным умом, был впо­след­ствии хо­ро­шим по­мощ­ни­ком сво­е­му пле­мян­ни­ку Вла­ди­ми­ру в де­лах во­ен­но­го и го­судар­ствен­но­го управ­ле­ния.

«Ве­щая де­ва» Ма­луша ста­ла хри­сти­ан­кой (вме­сте с ве­ли­кой кня­ги­ней Оль­гой в Ца­рь­гра­де), но со­хра­ни­ла в се­бе та­ин­ствен­ный су­мрак язы­че­ских древ­лян­ских ле­сов. Тем и по­лю­би­лась она су­ро­во­му во­и­ну Свя­то­сла­ву, ко­то­рый, про­тив во­ли ма­те­ри, сде­лал ее сво­ей же­ной. Раз­гне­ван­ная Оль­га, счи­тая невоз­мож­ным брак сво­ей «ключ­ни­цы», плен­ни­цы, ра­бы­ни с сы­ном Свя­то­сла­вом, на­след­ни­ком ве­ли­ко­го Ки­ев­ско­го кня­же­ния, от­пра­ви­ла Ма­лушу на свою ро­ди­ну в весь непо­да­ле­ку от Вы­бут. Там и ро­дил­ся око­ло 960 го­да маль­чик, на­зван­ный рус­ским язы­че­ским име­нем Во­ло­ди­мир – вла­де­ю­щий ми­ром, вла­де­ю­щий осо­бым да­ром ми­ра.

В 970 го­ду Свя­то­слав, от­прав­ля­ясь в по­ход, из ко­то­ро­го ему не суж­де­но уже бы­ло вер­нуть­ся, по­де­лил Рус­скую Зем­лю меж тре­мя сы­но­вья­ми. В Ки­е­ве кня­жил Яро­полк, в Овру­че, цен­тре Древ­лян­ской зем­ли, Олег, в Нов­го­ро­де – Вла­ди­мир. Пер­вые го­ды кня­же­ния мы ви­дим Вла­ди­ми­ра ярост­ным языч­ни­ком. Он воз­глав­ля­ет по­ход, в ко­то­ром ему со­чув­ству­ет вся язы­че­ская Русь, про­тив Яро­пол­ка-хри­сти­а­ни­на, или, во вся­ком слу­чае, по сви­де­тель­ству ле­то­пи­си, «дав­ше­го ве­ли­кую во­лю хри­сти­а­нам», и всту­па­ет 11 июня 978 го­да в Ки­ев, став «еди­но­держ­цем» Ки­ев­ско­го го­су­дар­ства, «по­ко­рив окрест­ные стра­ны, од­ни – ми­ром, а непо­кор­ных – ме­чем».

Мо­ло­дой Вла­ди­мир пре­да­вал­ся бур­ной чув­ствен­ной жиз­ни, хо­тя да­ле­ко не был та­ким сла­сто­люб­цем, ка­ким его ино­гда изо­бра­жа­ют. Он «пас свою зем­лю прав­дою, му­же­ством и ра­зу­мом», как доб­рый и ра­чи­тель­ный хо­зя­ин, при необ­хо­ди­мо­сти рас­ши­рял и обо­ро­нял ее пре­де­лы си­лой ору­жия, а воз­вра­ща­ясь из по­хо­да, устра­и­вал для дру­жи­ны и для все­го Ки­е­ва щед­рые и ве­се­лые пи­ры.

Но Гос­подь го­то­вил ему иное по­при­ще. Где умно­жа­ет­ся грех, там, – по сло­ву апо­сто­ла, – пре­и­зоби­лу­ет бла­го­дать. «И при­и­де на него по­се­ще­ние Выш­не­го, при­з­ре на него Все­ми­ло­сти­ве око Бла­го­го Бо­га, и вос­си­я­ла мысль в серд­це его, да ра­зу­ме­ет су­е­ту идоль­ско­го пре­льще­ния, да взы­щет Еди­но­го Бо­га, со­тво­рив­ше­го все ви­ди­мое и неви­ди­мое». Де­ло при­ня­тия Кре­ще­ния об­лег­ча­лось для него внеш­ни­ми об­сто­я­тель­ства­ми. Ви­зан­тий­скую им­пе­рию со­тря­са­ли уда­ры мя­теж­ных пол­ко­вод­цев Вар­ды Скли­ра и Вар­ды Фо­ки, каж­дый из ко­то­рых уже при­ме­ри­вал цар­скую ко­ро­ну. В труд­ных усло­ви­ях им­пе­ра­то­ры, бра­тья-со­пра­ви­те­ли Ва­си­лий Бол­га­ро­бой­ца и Кон­стан­тин, об­ра­ти­лись за по­мо­щью к Вла­ди­ми­ру.

Со­бы­тия раз­ви­ва­лись быст­ро. В ав­гу­сте 987 го­да Вар­да Фо­ка про­воз­гла­сил се­бя им­пе­ра­то­ром и дви­нул­ся на Кон­стан­ти­но­поль, осе­нью то­го же го­да по­слы им­пе­ра­то­ра Ва­си­лия бы­ли в Ки­е­ве. «И ис­то­щи­лись бо­гат­ства его (Ва­си­лия), и по­бу­ди­ла его нуж­да всту­пить в пе­ре­пис­ку с ца­рем Рус­сов. Они бы­ли его вра­га­ми, но он про­сил у них по­мо­щи, – пи­шет о со­бы­ти­ях 980-х го­дов один из араб­ских хро­ни­стов. – И царь рус­сов со­гла­сил­ся на это и про­сил свой­ства с ним».

В на­гра­ду за во­ен­ную по­мощь Вла­ди­мир про­сил ру­ки сест­ры им­пе­ра­то­ров Ан­ны, что бы­ло для ви­зан­тий­цев неслы­хан­ной дер­зо­стью. Прин­цес­сы кро­ви ни­ко­гда не вы­хо­ди­ли за­муж за «вар­вар­ских» го­су­да­рей, да­же хри­сти­ан. В свое вре­мя ру­ки той же Ан­ны до­мо­гал­ся для сво­е­го сы­на им­пе­ра­тор От­тон Ве­ли­кий, и ему бы­ло от­ка­за­но, но сей­час Кон­стан­ти­но­поль вы­нуж­ден был со­гла­сить­ся.

Был за­клю­чен до­го­вор, со­глас­но ко­то­ро­му Вла­ди­мир дол­жен был по­слать в по­мощь им­пе­ра­то­рам шесть ты­сяч ва­ря­гов, при­нять Свя­тое Кре­ще­ние и при этом усло­вии по­лу­чить ру­ку ца­рев­ны Ан­ны. Так в борь­бе че­ло­ве­че­ских устрем­ле­ний во­ля Бо­жия опре­де­ли­ла вхож­де­ние Ру­си в бла­го­дат­ное ло­но Церк­ви Все­лен­ской. Ве­ли­кий князь Вла­ди­мир при­ни­ма­ет Кре­ще­ние и на­прав­ля­ет в Ви­зан­тию во­ен­ную под­мо­гу. С по­мо­щью рус­ских мя­теж был раз­гром­лен, а Вар­да Фо­ка убит. Но гре­ки, об­ра­до­ван­ные неожи­дан­ным из­бав­ле­ни­ем, не то­ро­пят­ся вы­пол­нить свою часть уго­во­ра.

Воз­му­щен­ный гре­че­ским лу­кав­ством, князь Вла­ди­мир «вбор­зе собра вся своя» и дви­нул «на Кор­сунь, град гре­че­ский», древ­ний Хер­со­нес. Пал «непри­ступ­ный» оплот ви­зан­тий­ско­го гос­под­ства на Чер­ном мо­ре, один из жиз­нен­но важ­ных уз­лов эко­но­ми­че­ских и тор­го­вых свя­зей им­пе­рии. Удар был на­столь­ко чув­стви­те­лен, что эхо его ото­зва­лось по всем ви­зан­тий­ским пре­де­лам.

Ре­ша­ю­щий до­вод сно­ва был за Вла­ди­ми­ром. Его по­слы, во­е­во­да Олег и Ждь­берн, при­бы­ли вско­ре в Ца­рь­град за ца­рев­ной. Во­семь дней ушло на сбо­ры Ан­ны, ко­то­рую бра­тья уте­ша­ли, под­чер­ки­вая зна­чи­тель­ность пред­сто­я­ще­го ей по­дви­га: спо­соб­ство­вать про­све­ще­нию Рус­ско­го го­су­дар­ства и зем­ли их, сде­лать их на­все­гда дру­зья­ми Ро­мей­ской дер­жа­вы. В Та­ври­де ее ждет свя­той Вла­ди­мир, к ти­ту­лам ко­то­ро­го при­ба­вил­ся но­вый, еще бо­лее бле­стя­щий – це­сарь (царь, им­пе­ра­тор). Над­мен­ным вла­ды­кам Кон­стан­ти­но­по­ля при­шлось усту­пить и в этом – по­де­лить­ся с зя­тем це­сар­ски­ми (им­пе­ра­тор­ски­ми) ин­сиг­ни­я­ми. В неко­то­рых гре­че­ских ис­точ­ни­ках свя­той Вла­ди­мир име­ну­ет­ся с то­го вре­ме­ни «мо­гу­ще­ствен­ным ба­силев­сом», он че­ка­нит мо­не­ты по ви­зан­тий­ским об­раз­цам и изо­бра­жа­ет­ся на них со зна­ка­ми им­пе­ра­тор­ской вла­сти: в цар­ской одеж­де, на го­ло­ве – им­пе­ра­тор­ская ко­ро­на, в пра­вой ру­ке – ски­петр с кре­стом.

С ца­рев­ной при­был по­свя­щен­ный свя­тым пат­ри­ар­хом Ни­ко­ла­ем II Хри­зо­вер­гом на Рус­скую ка­фед­ру мит­ро­по­лит Ми­ха­ил со сви­той, кли­ром, мно­ги­ми свя­ты­ми мо­ща­ми и дру­ги­ми свя­ты­ня­ми. В древ­нем Хер­со­не­се, где каж­дый ка­мень пом­нил свя­то­го Ан­дрея Пер­во­зван­но­го, свер­ши­лось вен­ча­ние свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го Вла­ди­ми­ра и бла­жен­ной Ан­ны, на­пом­нив и под­твер­див ис­кон­ное един­ство бла­го­ве­стия Хри­сто­ва на Ру­си и в Ви­зан­тии. Кор­сунь, «ве­но ца­ри­цы», был воз­вра­щен Ви­зан­тии. Ве­ли­кий князь вес­ной 988 го­да от­прав­ля­ет­ся с су­пру­гой через Крым, Та­мань, Азов­ские зем­ли, вхо­див­шие в со­став его об­шир­ных вла­де­ний, в об­рат­ный путь к Ки­е­ву. Впе­ре­ди ве­ли­ко­кня­же­ско­го по­ез­да с ча­сты­ми мо­леб­на­ми и несмол­ка­ю­щи­ми свя­щен­ны­ми пес­но­пе­ни­я­ми нес­ли кре­сты, ико­ны, свя­тые мо­щи. Ка­за­лось, са­ма Свя­тая Все­лен­ская Цер­ковь дви­ну­лась в про­сто­ры Рус­ской зем­ли, и об­нов­лен­ная в ку­пе­ли Кре­ще­ния Свя­тая Русь от­кры­ва­лась на­встре­чу Хри­сту и Его Церк­ви.

На­сту­пи­ло неза­бы­ва­е­мое и един­ствен­ное в рус­ской ис­то­рии утро Kре­ще­ния ки­ев­лян в во­дах Дне­пра. На­ка­нуне свя­той Вла­ди­мир объ­явил по го­ро­ду: «Ес­ли кто не при­дет зав­тра на ре­ку – бо­га­тый или бед­ный, ни­щий или раб – бу­дет мне враг». Свя­щен­ное же­ла­ние свя­то­го кня­зя бы­ло ис­пол­не­но бес­пре­ко­слов­но: «в од­но вре­мя вся зем­ля на­ша вос­сла­ви­ла Хри­ста со От­цем и Свя­тым Ду­хом».

Труд­но пе­ре­оце­нить глу­би­ну ду­хов­но­го пе­ре­во­ро­та, со­вер­шив­ше­го­ся мо­лит­ва­ми свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го Вла­ди­ми­ра в рус­ском на­ро­де, во всей его жиз­ни, во всем ми­ро­воз­зре­нии. В чи­стых ки­ев­ских во­дах, как в «бане па­ки­бы­тия», осу­ще­стви­лось та­ин­ствен­ное пре­об­ра­же­ние рус­ской ду­хов­ной сти­хии, ду­хов­ное рож­де­ние на­ро­да, при­зван­но­го Бо­гом к неви­дан­ным еще в ис­то­рии по­дви­гам хри­сти­ан­ско­го слу­же­ния че­ло­ве­че­ству. – «То­гда на­чал мрак идоль­ский от нас от­хо­дить, и за­ря пра­во­сла­вия яви­лась, и Солн­це Еван­гель­ское зем­лю на­шу оси­я­ло». В па­мять свя­щен­но­го со­бы­тия, об­нов­ле­ния Ру­си во­дою и Ду­хом, уста­но­вил­ся в Рус­ской Церк­ви обы­чай еже­год­но­го крест­но­го хо­да «на во­ду» 1 ав­гу­ста, со­еди­нив­ший­ся впо­след­ствии с празд­не­ством Про­ис­хож­де­ния Чест­ных Древ Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста Гос­под­ня, об­щим с Гре­че­ской Цер­ко­вью, и рус­ским цер­ков­ным празд­не­ством Все­ми­ло­сти­во­му Спа­су и Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це (уста­нов­лен­ным свя­тым Ан­дре­ем Бо­го­люб­ским в 1164 го­ду). В этом со­еди­не­нии празд­ни­ков на­шло точ­ное вы­ра­же­ние рус­ское бо­го­слов­ское со­зна­ние, для ко­то­ро­го нераз­рыв­ны Кре­ще­ние и Крест.

Всю­ду по Свя­той Ру­си, от древ­них го­ро­дов до даль­них по­го­стов, по­ве­лел свя­той Вла­ди­мир нис­про­верг­нуть язы­че­ские тре­би­ща, ис­сечь ис­ту­ка­нов, а на ме­сте их ру­бить по хол­мам церк­ви, освя­щать пре­сто­лы для Бес­кров­ной Жерт­вы. Хра­мы Бо­жии вы­рас­та­ли по ли­цу зем­ли, на воз­вы­шен­ных ме­стах, у из­лу­чин рек, на ста­рин­ном пу­ти «из ва­ряг в гре­ки» – слов­но пу­те­вод­ные зна­ки, све­то­чи на­род­ной свя­то­сти. Про­слав­ляя хра­мо­зда­тель­ные тру­ды рав­ноап­о­столь­но­го Вла­ди­ми­ра, ав­тор «Сло­ва о за­коне и бла­го­да­ти», свя­ти­тель Ила­ри­он, мит­ро­по­лит Ки­ев­ский, вос­кли­цал: «Ка­пи­ща раз­ру­ша­ют­ся, и церк­ви по­став­ля­ют­ся, идо­лы со­кру­ша­ют­ся и ико­ны свя­тых яв­ля­ют­ся, бе­сы убе­га­ют, Крест гра­ды освя­ща­ет». С пер­вых ве­ков хри­сти­ан­ства ве­дет на­ча­ло обы­чай воз­дви­гать хра­мы на раз­ва­ли­нах язы­че­ских свя­ти­лищ или на кро­ви свя­тых му­че­ни­ков. Сле­дуя это­му пра­ви­лу, свя­той Вла­ди­мир по­стро­ил храм свя­то­го Ва­си­лия Ве­ли­ко­го на хол­ме, где на­хо­дил­ся жерт­вен­ник Пе­ру­на, и за­ло­жил ка­мен­ный храм Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы (Де­ся­тин­ный) на ме­сте му­че­ни­че­ской кон­чи­ны свя­тых ва­ря­гов-му­че­ни­ков (па­мять 12 июля). Ве­ли­ко­леп­ный храм, при­зван­ный стать ме­стом слу­же­ния мит­ро­по­ли­та Ки­ев­ско­го и всея Ру­си, пер­во­пре­столь­ным хра­мом Рус­ской Церк­ви, стро­ил­ся пять лет, был бо­га­то укра­шен на­стен­ной фрес­ко­вой жи­во­пи­сью, кре­ста­ми, ико­на­ми и свя­щен­ны­ми со­су­да­ми, при­ве­зен­ны­ми из Кор­су­ня. День освя­ще­ния хра­ма Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, 12 мая (в неко­то­рых ру­ко­пи­сях – 11 мая), свя­той Вла­ди­мир по­ве­лел вне­сти в ме­ся­це­сло­вы для еже­год­но­го празд­но­ва­ния. Со­бы­тие бы­ло со­от­не­се­но с су­ще­ство­вав­шим уже празд­ни­ком 11 мая, свя­зы­вав­шим но­вый храм двой­ной пре­ем­ствен­но­стью. Под этим чис­лом от­ме­ча­ет­ся в свят­цах цер­ков­ное «об­нов­ле­ние Ца­рь­гра­да» – по­свя­ще­ние свя­тым им­пе­ра­то­ром Кон­стан­ти­ном но­вой сто­ли­цы Рим­ской им­пе­рии, Кон­стан­ти­но­по­ля, Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це (в 330 го­ду). В тот же день при свя­той рав­ноап­о­столь­ной Оль­ге освя­щен в Ки­е­ве храм Со­фии – Пре­муд­ро­сти Бо­жи­ей (в 960 го­ду). Свя­той рав­ноап­о­столь­ный Вла­ди­мир, освя­тив ка­фед­раль­ный со­бор Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы, по­свя­щал тем са­мым, вслед за рав­ноап­о­столь­ным Кон­стан­ти­ном, столь­ный град Зем­ли Рус­ской, Ки­ев, Вла­ды­чи­це Небес­ной.

То­гда же свя­тым Вла­ди­ми­ром бы­ла по­жа­ло­ва­на Церк­ви де­ся­ти­на, по­че­му и храм, став­ший цен­тром об­ще­рус­ско­го сбо­ра цер­ков­ной де­ся­ти­ны, на­рек­ли Де­ся­тин­ным. Древ­ней­ший текст устав­ной гра­мо­ты, или цер­ков­но­го Уста­ва, свя­то­го кня­зя Вла­ди­ми­ра гла­сил: «Се даю церк­ви сей Свя­тыя Бо­го­ро­ди­цы де­ся­ти­ну из все­го сво­е­го кня­же­ния, и та­ко же и по всей зем­ле Рус­ской от все­го кня­жья су­да де­ся­тую век­шу, из тор­гу – де­ся­тую неде­лю, а из до­мов на вся­ко ле­то – де­ся­тое вся­ко­го ста­да и вся­ко­го жи­та, чу»дной Ма­те­ри Бо­жи­ей и чу»дно­му Спа­су». Устав пе­ре­чис­лял так­же «цер­ков­ных лю­дей», осво­бож­дав­ших­ся от су­деб­ной вла­сти кня­зя и его ти­унов, под­ле­жав­ших су­ду мит­ро­по­ли­та.

Ле­то­пись со­хра­ни­ла мо­лит­ву свя­то­го Вла­ди­ми­ра, с ко­то­рой он об­ра­тил­ся к Все­дер­жи­те­лю при освя­ще­нии Успен­ско­го Де­ся­тин­но­го хра­ма: «Гос­по­ди Бо­же, при­з­ри с Небе­се и виждь, и по­се­ти ви­но­гра­да Сво­е­го, яже на­са­ди дес­ни­ца Твоя. И свер­ши но­вые лю­ди сии, им же об­ра­тил еси серд­це и ра­зум – по­зна­ти Те­бя, Бо­га Ис­тин­но­го. И при­з­ри на цер­ковь Твою сию, юже со­здал недо­стой­ный раб Твой во имя Рожд­шей Тя Ма­те­ри, Прис­но­де­вы Бо­го­ро­ди­цы. Аще кто по­мо­лит­ся в церк­ви сей, то услы­ши мо­лит­ву его, мо­литв ра­ди Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­цы».

С Де­ся­тин­ной цер­ко­вью и епи­ско­пом Ана­ста­сом неко­то­рые ис­то­ри­ки свя­зы­ва­ли на­ча­ло рус­ско­го ле­то­пи­са­ния. При ней бы­ли со­став­ле­ны жи­тие свя­той Оль­ги и ска­за­ние о ва­ря­гах-му­че­ни­ках в их пер­во­на­чаль­ном ви­де, а так­же «Сло­во о том, ка­ко кре­сти­ся Вла­ди­мир воз­мя Кор­сунь». Там же воз­ник­ла ран­няя, гре­че­ская ре­дак­ция Жи­тия свя­тых му­че­ни­ков Бо­ри­са и Гле­ба.

Ки­ев­скую мит­ро­по­ли­чью ка­фед­ру при свя­том Вла­ди­ми­ре за­ни­ма­ли по­сле­до­ва­тель­но мит­ро­по­ли­ты свя­той Ми­ха­ил († 15 июня 991), мит­ро­по­лит Фе­о­фи­лакт, пе­ре­ве­ден­ный в Ки­ев с ка­фед­ры Се­ва­стии Ар­мян­ской (991–997), мит­ро­по­лит Леон­тий (997–1008), мит­ро­по­лит Иоанн I (1008–1037). Их тру­да­ми бы­ли от­кры­ты пер­вые епар­хии Рус­ской Церк­ви: Нов­го­род­ская (пер­вым ее пред­сто­я­те­лем был свя­ти­тель Иоаким Кор­су­ня­нин († 1030, со­ста­ви­тель Иоаки­мов­ской ле­то­пи­си), Вла­ди­ми­ро-Во­лын­ская (от­кры­та 11 мая 992 го­да), Чер­ни­гов­ская, Пе­ре­я­с­лав­ская, Бел­го­род­ская, Ро­стов­ская. «Си­це же и по всем гра­ды и по се­лам воздви­за­ху­ся церк­ви и мо­на­сты­ри, и умно­жа­ху­ся свя­щен­ни­цы, и ве­ра пра­во­слав­ная цве­тя­ше и си­я­ше яко солн­це». Для утвер­жде­ния ве­ры в но­во­про­све­щен­ном на­ро­де нуж­ны бы­ли уче­ные лю­ди и шко­лы для их под­го­тов­ки. По­это­му свя­той Вла­ди­мир со свя­тым мит­ро­по­ли­том Ми­ха­и­лом «на­ча­ша от от­цов и ма­те­рей взи­ма­ти мла­дые де­ти и да­ва­ти в учи­ли­ще учи­ти­ся гра­мо­те». Та­кое же учи­ли­ще устро­ил свя­ти­тель Иоаким Кор­су­ня­нин († 1030) в Нов­го­ро­де, бы­ли они и в дру­гих го­ро­дах. «И бысть мно­же­ство учи­лищ книж­ных, и бысть от сих мно­же­ство лю­бо­муд­рых фило­со­фев».

Свя­той Вла­ди­мир твер­дой ру­кой сдер­жи­вал на ру­бе­жах вра­гов, стро­ил го­ро­да, кре­по­сти. Им по­стро­е­на пер­вая в рус­ской ис­то­рии «за­сеч­ная чер­та» – ли­ния обо­ро­ни­тель­ных пунк­тов про­тив ко­чев­ни­ков. «На­ча ста­ви­ти Во­ло­ди­мер гра­ды по Десне, по Вы­стри, по Тру­бе­жу, по Су­ле, по Стугне. И на­се­лил их нов­го­род­ца­ми, смоль­ня­на­ми, чу­дью и вя­ти­ча­ми. И во­е­вал с пе­че­не­га­ми и одоле­вал их». Дей­ствен­ным ору­жи­ем ча­сто бы­ла мир­ная хри­сти­ан­ская про­по­ведь сре­ди степ­ных языч­ни­ков. В Ни­ко­нов­ской ле­то­пи­си под 990 го­дом за­пи­са­но: «То­го же ле­та при­и­до­ша из бол­гар к Во­ло­ди­ме­ру в Ки­ев че­ты­ре кня­зя и про­све­ти­ша­ся Бо­же­ствен­ным Кре­ще­ни­ем». В сле­ду­ю­щем го­ду «при­и­де пе­че­нег­ский князь Ку­чуг и при­ят гре­че­скую ве­ру, и кре­сти­ся во От­ца и Сы­на и Свя­то­го Ду­ха, и слу­жа­ше Вла­ди­ми­ру чи­стым серд­цем». Под вли­я­ни­ем свя­то­го кня­зя кре­сти­лись и неко­то­рые вид­ные ино­зем­цы, на­при­мер, жив­ший несколь­ко лет в Ки­е­ве нор­веж­ский ко­нунг (ко­роль) Олаф Трюг­г­ва­сон († 1000), зна­ме­ни­тый То­рвальд Пу­те­ше­ствен­ник, ос­но­ва­тель мо­на­сты­ря свя­то­го Иоан­на Пред­те­чи на Дне­пре под По­лоц­ком, и дру­гие. В да­ле­кой Ис­лан­дии по­эты-скаль­ды на­зва­ли Бо­га «хра­ни­те­лем гре­ков и рус­ских».

Сред­ством хри­сти­ан­ской про­по­ве­ди бы­ли и зна­ме­ни­тые пи­ры свя­то­го Вла­ди­ми­ра: по вос­кре­се­ньям и боль­шим цер­ков­ным празд­ни­кам по­сле ли­тур­гии вы­став­ля­лись для ки­ев­лян обиль­ные празд­нич­ные сто­лы, зво­ни­ли ко­ло­ко­ла, сла­во­сло­ви­ли хо­ры, «ка­ли­ки пе­ре­хо­жие» пе­ли бы­ли­ны и ду­хов­ные сти­хи. На­при­мер, 12 мая 996 го­да по по­во­ду освя­ще­ния Де­ся­тин­ной церк­ви князь «со­тво­ри пи­ро­ва­ние свет­ло», «раз­да­вая име­ния мно­го убо­гим, и ни­щим, и стран­ни­кам, и по церк­вам и по мо­на­сты­рям. Боль­ным же и ни­щим до­став­лял по ули­цам ве­ли­кие ка­ды и боч­ки ме­ду, и хлеб, и мя­со, и ры­бу, и сыр, же­лая, чтобы все при­хо­ди­ли и ели, сла­вя Бо­га». Пи­ры устра­и­ва­лись так­же в честь по­бед ки­ев­ских бо­га­ты­рей, пол­ко­вод­цев Вла­ди­ми­ро­вых дру­жин – Доб­ры­ни, Алек­сандра По­по­ви­ча, Ро­гдая Уда­ло­го.

В 1007 го­ду свя­той Вла­ди­мир пе­ре­нес в Де­ся­тин­ную цер­ковь мо­щи свя­той рав­ноап­о­столь­ной Оль­ги. А че­ты­ре го­да спу­стя, в 1011 го­ду, там же бы­ла по­гре­бе­на его су­пру­га, спо­движ­ни­ца мно­гих его на­чи­на­ний, бла­жен­ная ца­ри­ца Ан­на. По­сле ее кон­чи­ны князь всту­пил в но­вый брак – с млад­шей до­че­рью немец­ко­го гра­фа Ку­но фон Эн­нин­ге­на, внуч­кой им­пе­ра­то­ра От­то­на Ве­ли­ко­го.

Эпо­ха свя­то­го Вла­ди­ми­ра бы­ла клю­че­вым пе­ри­о­дом для го­судар­ствен­но­го ста­нов­ле­ния пра­во­слав­ной Ру­си. Объ­еди­не­ние сла­вян­ских зе­мель и оформ­ле­ние го­судар­ствен­ных гра­ниц дер­жа­вы Рю­ри­ко­ви­чей про­ис­хо­ди­ли в на­пря­жен­ной ду­хов­ной и по­ли­ти­че­ской борь­бе с со­сед­ни­ми пле­ме­на­ми и го­су­дар­ства­ми. Кре­ще­ние Ру­си от пра­во­слав­ной Ви­зан­тии бы­ло важ­ней­шим ша­гом ее го­судар­ствен­но­го са­мо­опре­де­ле­ния. Глав­ным вра­гом свя­то­го Вла­ди­ми­ра стал Бо­ле­слав Храб­рый, в пла­ны ко­то­ро­го вхо­ди­ло ши­ро­кое объ­еди­не­ние за­пад­но­сла­вян­ских и во­сточ­но­сла­вян­ских пле­мен под эги­дой ка­то­ли­че­ской Поль­ши. Это со­пер­ни­че­ство вос­хо­дит еще ко вре­ме­ни, ко­гда Вла­ди­мир был языч­ник: «В ле­то 6489 (981). Иде Во­ло­ди­мер на ля­хи и взя гра­ды их, Пе­ре­мышль, Чер­вень и иные гра­ды, иже есть под Русью». По­след­ние го­ды Х сто­ле­тия так­же на­пол­не­ны вой­на­ми свя­то­го Вла­ди­ми­ра и Бо­ле­сла­ва.

По­сле крат­ковре­мен­но­го за­ти­шья (пер­вое де­ся­ти­ле­тие ХI ве­ка) «ве­ли­кое про­ти­во­сто­я­ние» всту­па­ет в но­вую фа­зу: в 1013 го­ду в Ки­е­ве был рас­крыт за­го­вор про­тив свя­то­го Вла­ди­ми­ра: Свя­то­полк Ока­ян­ный, же­нив­ший­ся на до­че­ри Бо­ле­сла­ва, рвал­ся к вла­сти. Вдох­но­ви­те­лем за­го­во­ра был ду­хов­ник Бо­ле­слав­ны, ка­то­ли­че­ский епи­скоп Ко­лоб­жег­ский Рей­берн.

За­го­вор Свя­то­пол­ка и Рей­бер­на был пря­мым по­ку­ше­ни­ем на ис­то­ри­че­ское су­ще­ство­ва­ние Рус­ско­го го­су­дар­ства и Рус­ской Церк­ви. Свя­той Вла­ди­мир при­нял ре­ши­тель­ные ме­ры. Все трое бы­ли аре­сто­ва­ны, и Рей­берн вско­ре скон­чал­ся в за­то­че­нии.

Свя­той Вла­ди­мир не мстил «го­ня­щим и нена­ви­дев­шим» его. При­нес­ший при­твор­ное по­ка­я­ние Свя­то­полк был остав­лен на сво­бо­де.

Но­вая бе­да на­зре­ва­ла на Се­ве­ре, в Нов­го­ро­де. Яро­слав, еще не столь «муд­рый», ка­ким он во­шел поз­же в рус­скую ис­то­рию, став­ший в 1010 го­ду дер­жа­те­лем Нов­го­род­ских зе­мель, за­ду­мал от­ло­жить­ся от сво­е­го от­ца, ве­ли­ко­го кня­зя Ки­ев­ско­го, за­вел от­дель­ное вой­ско, пе­ре­стал пла­тить в Ки­ев обыч­ную дань и де­ся­ти­ну. Един­ству Рус­ской зем­ли, за ко­то­рое всю жизнь бо­рол­ся свя­той Вла­ди­мир, угро­жа­ла опас­ность. В гне­ве и скор­би князь по­ве­лел «мо­сты мо­стить, га­ти га­тить», го­то­вить­ся к по­хо­ду на Нов­го­род. Си­лы его бы­ли на ис­хо­де. В при­го­тов­ле­ни­ях к по­след­не­му сво­е­му, к сча­стью, не со­сто­яв­ше­му­ся, по­хо­ду кре­сти­тель Ру­си тя­же­ло за­бо­лел и пре­дал дух Гос­по­ду в се­ле Спас-Бе­ре­сто­ве 15 июля 1015 го­да. Он пра­вил Рус­ским го­су­дар­ством трид­цать семь лет (978–1015), из них два­дцать во­семь лет про­жил во Свя­том Кре­ще­нии.

Го­то­вясь к но­вой борь­бе за власть и на­де­ясь в ней на по­мощь по­ля­ков, Свя­то­полк, чтобы вы­иг­рать вре­мя, пы­тал­ся скрыть смерть от­ца. Но пат­ри­о­ти­че­ски на­стро­ен­ные ки­ев­ские бо­яре тай­но, но­чью, вы­вез­ли те­ло по­чив­ше­го го­су­да­ря из Бе­ре­стов­ско­го двор­ца, где сто­ро­жи­ли его лю­ди Свя­то­пол­ка, и при­вез­ли в Ки­ев. В Де­ся­тин­ной церк­ви гроб с мо­ща­ми свя­то­го Вла­ди­ми­ра встре­ти­ло ки­ев­ское ду­хо­вен­ство во гла­ве с мит­ро­по­ли­том Иоан­ном. Свя­тые мо­щи бы­ли по­ло­же­ны в мра­мор­ной ра­ке, по­став­лен­ной в Кли­мен­тов­ском при­де­ле Де­ся­тин­но­го Успен­ско­го хра­ма ря­дом с та­кой же мра­мор­ной ра­кой ца­ри­цы Ан­ны…

Имя и де­ло свя­то­го рав­ноап­о­столь­но­го Вла­ди­ми­ра, ко­то­ро­го на­род на­звал Крас­ным Сол­ныш­ком, свя­за­но со всей по­сле­ду­ю­шей ис­то­ри­ей Рус­ской Церк­ви. «Им мы обо­жи­лись и Хри­ста, Ис­тин­ную Жизнь, по­зна­ли», – за­сви­де­тель­ство­вал свя­ти­тель Ила­ри­он. По­двиг его про­дол­жи­ли его сы­но­вья, вну­ки, пра­вну­ки, вла­дев­шие Рус­ской зем­лей в те­че­ние по­чти ше­сти сто­ле­тий: от Яро­сла­ва Муд­ро­го, сде­лав­ше­го пер­вый шаг к неза­ви­си­мо­му су­ще­ство­ва­нию Рус­ской Церк­ви – до по­след­не­го Рю­ри­ко­ви­ча, ца­ря Фе­о­до­ра Иоан­но­ви­ча, при ко­то­ром (в 1589 го­ду) Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь ста­ла пя­тым са­мо­сто­я­тель­ным пат­ри­ар­ха­том в ди­пти­хе пра­во­слав­ных ав­то­ке­фаль­ных церк­вей.

Празд­но­ва­ние свя­то­му рав­ноап­о­столь­но­му Вла­ди­ми­ру бы­ло уста­нов­ле­но свя­тым Алек­сан­дром Нев­ским по­сле то­го, как 15 мая 1240 го­да по­мо­щью и за­ступ­ле­ни­ем свя­то­го Вла­ди­ми­ра бы­ла им одер­жа­на зна­ме­ни­тая Нев­ская по­бе­да над швед­ски­ми кре­сто­нос­ца­ми.

Но цер­ков­ное по­чи­та­ние свя­то­го кня­зя на­ча­лось на Ру­си зна­чи­тель­но ра­нее. Мит­ро­по­лит Ила­ри­он, свя­ти­тель Ки­ев­ский († 1053), в «Сло­ве о за­коне и бла­го­да­ти», ска­зан­ном в день па­мя­ти свя­то­го Вла­ди­ми­ра у ра­ки его в Де­ся­тин­ном хра­ме, на­зы­ва­ет его «во вла­ды­ках апо­сто­лом», «по­доб­ни­ком» свя­то­го Кон­стан­ти­на, и срав­ни­ва­ет его апо­столь­ское бла­го­ве­стие Рус­ской Зем­ле с бла­го­ве­сти­ем свя­тых апо­сто­лов.

[/spoiler]

[spoiler]

Происхождение и воспитание князя Владимира Мать князя Святослава — княгиня Ольга, не предполагая каких-либо дурных последствий, приняла на работу ключницу девушку Малушу (ласкательное от имени Малка — на иврите царица). Отцом означенной Малуши был раввин, также носивший еврейское имя Малк (на иврите — царь) из русского города Любича, который в свое время находился в вассальной зависимости от Хазарского каганата. По наущению своего папочки Малуша в один прекрасный момент отдыха подпоила и соблазнила князя Святослава и забеременела. Княгиня Ольга, узнав, что Малуша зачала от Святослава, разгневалась и сослала ее в село Будутино близ Пскова, где и родился Владимир. Не лучше относился к плоду своей мимолетной (по пьянке) связи и сам князь Святослав Игоревич. Покидая землю Русскую и уезжая в Болгарию, Святослав старшего сына Ярополка посадил княжить в Киеве, среднего Олега в земле Древлянской, а самому младшему Владимиру не назначил никакого удела. Новгородцы, стремясь к самостоятельности от Киева, по совету Добрыни (брата Малки) стали просить у Святослава его сына Владимира в князья. Святослав не любил новгородцев и, отпуская к ним сына-полукровку Владимира, сказал: «Возьмите его! По Вас и князь». «Мать с сыном. Малуша прощается с Владимиром»Фрагмент. Автор Сергей Ефошкин Новгородцы повезли к себе малолетнего Владимира, с ним отправился и его родной дядя Добрыня (это по-русски, а подлинное имя Дабран) и правил Новгородом, пока возмужал Владимир. Дабран-Добрыня не дремал за престолом, а думал о реализации тысячелетних иудейских планов. Вначале он послал Владимира на двухлетнюю стажировку в Западную Русь, где к тому времени арийская вера сильно деградировала в результате малозаметной подрывной деятельности иудеев-псевдоязычников. Именно эти так называемые язычники задолго до появления Владимира медленно, но верно развращали западных руссов повсеместным насаживанием грубых идолов, храмов-капищ и, главным образом, принесением кровавых жертвоприношений. Чаще всего для этих жертвоприношений использовали невинных мальчиков, кровь которых пользовалась у евреев большим спросом. Во время этой стажировки иудеи обучили Владимира, как ему отомстить ненавистным родичам по отцовской линии за потерю власти его родичами по матери в Любиче и в Хазарском каганате. Он должен был взорвать арийскую веру изнутри путем внедрения рабской христианской религии. Вернувшись в Новгород с нанятой на иудейские деньги дружиной подонков, Владимир безжалостно и вероломно убивает своего брата Ярополка и узурпирует власть в южной Руси. Беременную вдову своего брата святой Владимир изнасиловал и взял себе вторую жену, Рогнеду, он для начала изнасиловал во взятом штурмом Полоцке на глазах ее связанных родителей-князей, которых потом велел убить.

«Владимир Великий» Юрченко Сергей 2007 Приход князя Владимира на киевский престол После гибели в 972 году князя Святослава Киевом управлял Ярополк. В 977 году разгорелась междоусобная война между Ярополком и его братьями, когда удельный древлянский князь Олег, отступая в бою с Ярополком, был раздавлен во рву падавшими лошадьми, а Владимир при этом известии бежал к королю Норвегии Хакону Могучему. Всей Русью стал править Ярополк Святославич. Тем временем Владимир в Скандинавии набрал с Добрыней варяжское войско и в 980 году вернулся в Новгород, выгнав посадника Ярополка. Владимир захватил перешедший на сторону Киева Полоцк, перебив семью варяжского правителя города Рогволода. Его дочь Рогнеду, просватанную прежде за Ярополка, он насильно взял в жёны. Затем с большим варяжским войском осадил Киев, где заперся Ярополк. По версии летописи воевода Ярополка Блуд, подкупленный Владимиром, заставил Ярополка бежать в маленький городок Родня, запугав мятёжом киевлян. В Родне Владимир заманил Ярополка на переговоры, где два варяга «подняли его мечами под пазухи». Беременную жену Ярополка, бывшую греческую монахиню, Владимир взял в наложницы. Подосланные варяги убили старшего и ненавистного брата, и Владимир вступил на престол киевский. Когда варяжское войско потребовало себе за службу дань с киевлян, Владимир обещал им, но через месяц отказался, а варягов отослал на службу в Константинополь с советом византийскому императору развести тех по разным местам. Часть из варягов Владимир оставил себе для управления городами. Владимир многим был обязан язычникам. Он щедро отблагодарил их, но чувствовал себя очень стеснительно под контролем языческой верхушки и волхвов. Они препятствовали его созидательной деятельности. Своими военными победами, строительными успехами внутри страны, мудрой дипломатией по отношению к соседним государствам Владимир укрепил роль и значение княжеской власти и более не терпел соперничества. Уже со второй половины 80-х годов язычники потеряли в Киеве свою ведущую роль. В древних летописях все события связанные с приходом к власти Владимира описываются как невероятное зверство проявленное язычником. Но современные историки оценивают события с братоубийством и насилием иначе, указывая на то, что таков был закон того времени – правит сильнейший. Ведь не пойди Владимир со своим войском против князя киевского рано или поздно тот бы пошел с войной и кто оказался бы сильнее не известно. В то же время за описаниями злодеяний Владимира, древние летописцы не уделили внимания другим сыновьям Святослава и сегодня о них практически ни чего не известно. Славен путь жизненный Владимира и отрицать этого нельзя. Несмотря на столь страшный приход к власти именно он стал тем человеком, который крестил Русь и именно он стал первым Святым Равноапостольным. Именно он внес действительно поворотное событие в историю развития Руси. В то же время о причислении Владимира к лику святых споры идут, и по сей день. Прежде всего, это связано с неукротимой страстью киевского князя к женскому полу и пышным торжествам. Но ведь в этом и лежит основной можно сказать рекламный ход необходимый для дальнейшего становления христианства на Руси. Если внимательно прочитать летописи, то можно увидеть, что все «подвиги» в завоевании женских сердец связаны со временем до принятия христианства. В то же время после крещения Руси перед нами предстает совершенно иной образ князя Владимира – защитник народа, прекрасный семьянин, краткий норов, в общем, вера сделала из него идеального человека. По летописи Владимир воцарился на киевском престоле в 980 году. Согласно самому раннему Житию Владимира монаха Иакова («Память и похвала князю Владимиру», 2-я половина XI века) это случилось 11 июня 978 года. Из ряда хронологических соображений кажется более вероятной дата 978, а дата 980 получена видимо при вторичной расстановке годовой сетки в летописи путём неправильного пересчёта. Так летописец упомянул о 37 годах правления Владимира, что также указывает на 978 как год прихода Владимира к власти.

Крещение Руси князем Владимиром «Если кто не придет завтра на реку – богатый или бедный, нищий или раб – будет мне враг» Убийство варягов-исповедников Феодора и Иоанна произвело сильное впечатление на князя Владимира. Он стал чаще задумываться над вопросами религии и постепенно все более и более охладевал к язычеству. Где умножается грех, там, – по слову апостола, – преизобилует благодать (ср.: Рим 5: 20). Преимущества веры Христовой становились для него все очевиднее, тем более что в самом Киеве среди бояр, купцов, горожан, да и княжеских дружинников, начиная со времен Аскольда и Ольги, было достаточно много христиан. Византия пыталась обратить руссов в христианство с того момента, как стала подвергаться их нападениям. Но первые, как правило варяжские, княжества в Причерноморье не отличались долговечностью, и достижения миссионеров-христиан превращались в ничто вместе с крушением самих княжеств. Княгиня Ольга, приняв крещение, пыталась учредить в Киеве епископство, но потерпела неудачу. Варяжская дружина признавала авторитет предводителя-единоверца и отказывалась перейти в подчинение князя-христианина. Для князя-воина Святослава мнение дружины было законом, и он решительно отклонил все предложения матери о крещении. Князю Владимиру пришлось преодолеть большие трудности, прежде чем Русь приняла христианство. Во второй половине 80-х годов X века он стал делать первые, пока еще очень осторожные шаги, ведущие к крещению. Владимир многим был обязан язычникам. Он щедро отблагодарил их, но чувствовал себя очень стеснительно под контролем языческой верхушки и волхвов. Они препятствовали его созидательной деятельности. Своими военными победами, строительными успехами внутри страны, мудрой дипломатией по отношению к соседним государствам Владимир укрепил роль и значение княжеской власти и более не терпел соперничества. Уже со второй половины 80-х годов язычники потеряли в Киеве свою ведущую роль. Но Владимир не сразу пошел на введение христианства. Летописное «Сказание об испытании или выборе вер» описывает, что сначала он встретился с посланцами из других земель и расспросил их о монотеистических религиях – мусульманстве, иудаизме, римском и византийском христианстве. Это было не случайно: монотеистические религии выросли из одного корня, к тому же Русь имела тесные связи и с христианскими странами – Германией, Византией Римом, и с мусульманскими – Волжской Болгарией, Хорезмом, а также контакты с еврейскими общинами в Хазарии и на территории Руси. Отказав по разным причинам первым трем посольствам, Владимир благосклонно выслушал пространную речь православного греческого философа, который, кратко опровергнув учения мусульман, латинян и иудеев, сжато изложил ветхозаветную историю, пророчества об отвержении Богом иудеев и пришествии Спасителя и, наконец, перешел к новозаветным событиям. Большое впечатление на князя произвел рассказ о грядущем Втором пришествии, при этом ему была показана и «запона» – некое полотно – с изображением Страшного суда. Потом, посовещавшись с боярами и представителями городов, Владимир направил посольства в окрестные страны. Возвратившись, послы рассказали о религиозных обычаях и обрядах этих стран. Они побывали и в мусульманской мечети у болгар, и у католиков-немцев, но самое большое впечатление на них произвела патриаршая служба в Царьграде. Пораженные красотой византийского богослужения, послы заявили Владимиру и всей его дружине: «Не знали – на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказать об этом». «Великий князь Владимир избирает религию» И. Эггинк, 1822 Затянувшийся «выбор вер» был обусловлен сопротивлением влиятельных сил в самом Киеве. Лично для себя Владимир уже принял решение. Он был достаточно знаком с христианством: мать, бабка, их приближенные, позднее его жены, из которых большинство были христианками, – все они так или иначе, исподволь или открыто, благотворно воздействовали на душу князя. Но вопрос о перемене религии не мог быть решен вопреки воле «мужей» из княжеской дружины. Помня о предательстве язычников-киевлян по отношению к Аскольду и брату Ярополку, о нежелании отца принять крещение, чтобы не рассориться с дружиной, Владимир прежде всего своему ближайшему окружению должен был показать политическую, практическую, да и просто утилитарную необходимость принять религию, завоевавшую уже весь цивилизованный мир, религию, которой, кстати, противостояли далеко не безобидные в смысле нравственности и небезупречные в смысле культуры и даже прогресса верования. Не случайно посланцы Владимира выступали с отчетом прилюдно. Был использован и авторитет княгини Ольги: «Если бы плох был закон греческий, то не приняла бы его бабка Владимира Ольга, а была она мудрейшей из всех людей». В конечном счете, Владимир, поддержанный соратниками, решил обратиться в Православие. Тем более, что Русь и Византию связывали не только военные противостояния, но, прежде всего, давние торговые, политические и даже религиозные контакты. Крещение Руси объясняется целым рядом исторических причин. Во-первых, интересы развивавшегося государства требовали отказа от многобожия с его племенными богами и введения монотеистической религии по принципу: единое государство, один великий князь, один всемогущий Бог. Во-вторых, этого требовали международные условия. Весь европейский мир принял христианство, и Русь более не могла оставаться языческой окраиной. В-третьих, христианство с его новыми нравственными нормами требовало гуманного отношения к человеку вообще, к женщине, матери и детям, в частности; оно укрепляло семью – основную ячейку общества. В-четвертых, приобщение к христианству давало сильный толчок в развитии культуры, письменности, духовной жизни страны. А есть еще в-пятых, в-шестых, в-седьмых… и развитие общественных отношений, и совершенствование души, и посмертное воздаяние… Но главное, к этому решению – принятию христианства – привело наших предков неизреченное милосердие Божие, Его желание спасти всех и каждого, «ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1 Тим. 2: 3–4). Сближению Руси и Византии сопутствовали драматические события. Византия потерпела ряд поражений в войне с Болгарией. Кроме того, империю сотрясали мятежи полководцев Варды Склира а затем и Варды Фоки, каждый из которых уже примеривал царскую корону. Наконец в 987 году Варда Фока провозгласил себя императором, и его власть признали провинции в Малой Азии. В то время Византия находилась во враждебных отношениях с Русью. Тем не менее, оказавшись в безвыходном положении, императоры – братья-соправители Василий II и Константин VIII – отправили в Киев послов с просьбой о помощи. Князь Владимир согласился послать войско в Византию, но в награду за военную помощь потребовал, чтобы императоры отдали ему в жены свою сестру царевну Анну, что было для византийцев неслыханной дерзостью. Принцессы крови, тем более порфирородные, никогда не выходили замуж за «варварских» государей, даже христиан. В свое время руки той же Анны домогался для своего сына император Священной Римской империи Оттон Великий, и ему было отказано. Но в данном случае под вопросом было само существование династии, и Константинополь вынужден был согласиться. Василий выдвинул непременным условием, чтобы князь Владимир принял христианство и крестил свою страну. После того, как вопрос о браке был улажен, русское войско в количестве 6000 воинов прибыло в Византию. Так в борьбе человеческих устремлений воля Божия определила вхождение Руси в благодатное лоно Вселенской Церкви. Русское войско участвовало в битве у Абидоса 13 апреля 989 года, решившей судьбу династии. Узурпатор Варда Фока был убит, мятеж подавлен. Но войско, прибывшее из Киева, так и не вернулось домой. Служба в императорской армии сулила значительно большие выгоды, чем служба киевскому князю. Византийцы еще в договор с Олегом включили пункт о том, что киевский князь не вправе отзывать воинов из Византии, если они захотят остаться на службе у императора. Такая практика сохранялась до конца X века. Русский отряд, посланный Владимиром, оставался на службе в Византии еще больше десяти лет. Но византийцы, обрадованные неожиданным избавлением от опасности, не торопились выполнять обещание. Император нарушил договор первым и не прислал на Русь сестру Анну, которую Владимир отправился ожидать у днепровских порогов. Нарушение договора не было следствием только прихоти или произвола императора Василия II. У князя Владимира было несколько жен и десять сыновей от них, которые претендовали на киевский престол. Император не желал, чтобы его сестра пополнила гарем языческого князя. Он мог отпустить царевну в Киев только при одном непременном условии: все предыдущие браки князя Владимира должны быть расторгнуты, с тем, чтобы христианский брак был признан единственно законным. Однако славяно-варяжское семейное право оказалось несовместимым с христианским правом Византии. С канонической точки зрения сыновья Владимира, рожденные вне христианского брака, были незаконнорожденными и уж тем более не имели никаких прав на трон. Для Владимира такая точка зрения была неприемлема: старшие сыновья были опорой его власти. Переговоры о брачном контракте, по-видимому, зашли в тупик, после чего союз с империей был разорван. Возмущенный греческим лукавством, князь Владимир в этот критический момент действовал решительно и быстро: большая русская рать двинулась в 988 году на центр византийских владений в Крыму – Корсунь (Херсонес). Осада прекрасно укрепленного города, хоть и не ожидавшего нападения со стороны союзного Киева, была очень трудной и продолжалась несколько месяцев. В конце концов Корсунь, благодаря предательству, пала. С крепостных стен в стан Владимира была пущена стрела с прикрепленной запиской, в которой говорилось, что для взятия города необходимо перекрыть водопровод, находившийся за крепостными стенами. Стрела была пущена от имени некоего священнослужителя Анастаса. Воины Владимира нашли трубопровод и перекрыли его. Вскоре изнемогающие от жажды осажденные сдались на милость победителя. Пал неприступный оплот византийского господства на Черном море, один из жизненно важных узлов экономических и торговых связей империи. Удар был настолько чувствителен, что эхо его отозвалось по всем византийским пределам. Падение главного опорного пункта византийцев в Крыму сделало киевского князя хозяином полуострова. Хазария, сокрушенная еще Святославом, стояла на пороге гибели и не могла противостоять руссам, которые во время длительной осады Корсуни, нанесли ей очередное поражение, о чем свидетельствует «Память и похвала Владимиру» монаха Иакова. Взяв главный опорный пункт византийцев в Крыму, князь подчинил себе также бывшие владения «царя руссов» Олега в Таматархе и Керчи. Таким образом Владимир стал первым русским князем, который стал распоряжаться судьбами русского Тмутараканского княжества и посадил на престол в Тмутаракани одного из своих сыновей. «Крещение великого князя Владимира в Корсуни» Иванов Андрей Иванович. 1829 В завоеванной Корсуни Владимир и принял крещение. С одной стороны, этим он демонстрировал свою силу и независимость акта крещения от воли Византии. С другой стороны, принятием нового имени – Василий – он подчеркивал свои союзнические и даже патрональные отношения с понуждавшим его к крещению императором. Правда, при выборе имени учитывалось и его номинативное значение: Василий переводится с греческого как «царский». Вместе с князем крестилась и часть его дружины. После этого Владимир направил братьям-императорам угрозу, что если Анна не прибудет в Корсунь, то он поведет свое войско на Константинополь. Решающий довод снова был за князем. Его послы, воевода Олег и зять убитого корсунского стратига варяг Ждьберн, прибыли в Царьград за царевной. Восемь дней ушло на сборы Анны, которая отказывалась ехать на Русь, плакала и говорила: «Лучше мне умереть». Братья утешали и уговаривали ее, подчеркивая значительность предстоящего ей подвига: способствовать просвещению Русского государства светом Христовой истины и сделать руссов навечно друзьями Ромейской державы. Вскоре принцесса, ее свита, священники с иконами и церковной утварью прибыли в Корсунь. Не теряя времени, будущий равноапостольный князь Владимир обвенчался с царевной Анной в кафедральном соборе того города, где, казалось, каждый камень помнил апостола Андрея Первозванного, прошедшего с евангельской проповедью через древнюю Тавриду на приднепровские горы. Церемония бракосочетания дала возможность широко оповестить мир о разрыве князя с язычеством. То, что не удалось Ольге в языческом Киеве, удалось Владимиру в христианской Корсуни. К титулам князя прибавился новый, еще более блестящий – цесарь. Надменным императорам пришлось уступить и в этом – поделиться с зятем царскими инсигниями. В некоторых греческих источниках Владимир с того времени именуется «могущественным василевсом». Впоследствии, в Киеве, он стал чеканить монеты по византийским образцам и изображался на них со знаками императорской власти: в царской одежде, на голове – императорская корона, в правой руке – скипетр с крестом. Конечно, Византия не могла допустить того, чтобы руссы закрепились на Крымском полуострове, получив удобные гавани для нападений на империю. Сразу же после венчания Владимир согласился передать Корсунь Византии в качестве вена – выкупа – за невесту, и мир между империей и Русью был восстановлен. Впрочем, воины Владимира получили богатую добычу. Они изъяли городскую казну, множество всякого скарба, поэтому в Киев русское войско явилось с несметными богатствами. Сам Владимир вывез из Корсуни две античные статуи и четырех медных коней, украшавших городской ипподром. В память о поражении язычника Владимира и рождении христианина Василия он поставил в Корсуни на насыпной горе церковь. Покидая город, он взял с собой помогшего ему при осаде иерея Анастаса и нескольких корсунских священнослужителей, а также иконы и церковную утварь, необходимые для устроения будущих киевских храмов. Взял он и мощи святителя Климента, папы Римского, обретенные в Тавриде за 120 лет до этого равноапостольными Кириллом и Мефодием, первоучителями словенскими. Победоносный поход в Крым упрочил престиж киевского князя. Торжественное браковенчание, которое явилось для Владимира вторым христианским таинством, произвело глубокое впечатление на княжеское окружение. Согласие между дружиной и князем упрочилось. Сопротивление язычников было сломлено. Пока Владимир был молод, многие не скрывали пренебрежения к сыну рабыни-ключницы. Брак с греческой царевной смыл с Владимира клеймо «робичича» и вознес его на недосягаемую высоту над прочими державными властителями. В обратный путь к Киеву новый цесарь с супругой и сопровождающими отправился через Крым, Тамань и Азовские земли, входившие в состав его обширных владений. Впереди царского поезда с частыми молебнами и несмолкающими священными песнопениями несли кресты, иконы, святые мощи. Казалось, сама Вселенская Церковь двинулась в просторы Русской земли, чтобы обновить ее в купели крещения, а будущая Святая Русь открывалась навстречу Христу и Его Церкви. “Крещение киевлян” Лебедев К.В. По прибытии в Киев, Владимир первым делом окрестил своих сыновей и освободил от обязанностей супругов своих языческих жен. Рогнеде, например, он отправил предложение выбрать себе в мужья любого из своих знатных приближенных. Но она ответила: «Княгиней я была, княгиней и останусь, и ничьей рабой не буду. А если ты сподобился святого крещения, то и я могу быть невестой Христовой» – и приняла монашеский постриг. Затем князь приказал разгромить устроенное им некогда в Киеве капище. Кумиры были изрублены в щепки и сожжены. Однако руссы еще не до конца избавились от страха перед старыми богами и опасались прогневить Перуна. Его изваяние не было уничтожено. Идола привязали к конскому хвосту и потащили к Днепру. Процессию сопровождали 12 воинов, которые били кумира палками, чтобы изгнать из него бесов. Перуна проволокли до порогов, где и бросили во владениях печенегов. Таким образом главный языческий бог был отправлен в изгнание. В Новгороде, куда были посланы Добрыня и епископ Иоаким Корсунянин, все повторилось. Изваяние Перуна было посечено и сброшено в Волхов. После ниспровержения кумиров Владимир велел собрать всех жителей Киева на берег Днепра. Наступило незабываемое и единственное в своем роде утро крещения киевлян. Накануне князь Владимир велел объявить по городу: «Если кто не придет завтра на реку – богатый или бедный, нищий или раб – будет мне враг». Священное желание князя было исполнено беспрекословно: «в одно время вся земля наша восславила Христа со Отцом и Святым Духом». Там, при впадении речки Почайны в Днепр, над зашедшими в воду людьми – мужчинами, женщинами, детьми – греческие («царицины») и корсунские священники совершили обряд крещения. Трудно переоценить глубину духовного переворота, совершившегося в русском народе, во всей его жизни, во всем мировоззрении. В чистых днепровских водах, как в «бане пакибытия», осуществилось таинственное преображение русской духовной стихии, совершилось духовное рождение народа, призванного Богом к невиданным еще в истории подвигам христианского служения человечеству. «Тогда начал мрак идольский от нас отходить, и заря Православия явилась, и солнце евангельское землю нашу осияло», – записывает летописец. В память священного события, обновления Руси водою и Духом, установился в Русской Церкви обычай ежегодного крестного хода «на воду» 1 августа, соединившийся впоследствии с празднеством Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня, общим с Греческой Церковью, и русским церковным празднеством Всемилостивому Спасу и Пресвятой Богородице (установленным святым Андреем Боголюбским в 1164 году). В этом соединении праздников нашло точное выражение русское богословское сознание, для которого неразрывны понятия «крещение» и «крест».

Десятинная церковь первый каменный храм Киевской Руси Всюду по Святой Руси, от древних городов до дальних погостов, повелел святой Владимир ниспровергнуть языческие требища, иссечь истуканов, а на их месте рубить по холмам церкви, освящать престолы для бескровной жертвы. Храмы Божии вырастали по лицу земли, на возвышенных местах, у излучин рек, на старинном пути «из варяг в греки», словно путеводные знаки, светочи народной святости. Прославляя храмоздательные труды равноапостольного Владимира, автор «Слова о законе и благодати», святитель Иларион, митрополит Киевский, восклицал: «Капища разрушаются, и церкви поставляются, идолы сокрушаются и иконы святых являются, бесы убегают, крест грады освящает». С первых веков христианства ведет начало обычай воздвигать храмы на развалинах языческих святилищ или на крови святых мучеников. Следуя этому правилу, князь Владимир построил храм в честь своего небесного покровителя – святого Василия Великого на холме, где ранее находился жертвенник Перуна, и заложил каменный храм Пресвятой Богородицы (Десятинный) на месте мученической кончины варягов Феодора и Иоанна. Вскоре в Киев прибыл посвященный святым патриархом Николаем II Хризовергом на Русскую кафедру митрополит Михаил со свитой, клиром, многими мощами и другими святынями. Царица Анна позаботилась о том, чтобы выписать знающих архитекторов и мастеров из Константинополя для постройки первого в русской истории каменного здания – собора Пресвятой Богородицы. Великолепный храм, призванный стать местом служения – кафедрой – митрополита Киевского и всея Руси, первопрестольным храмом Русской Церкви, строился пять лет. Он был богато украшен фресками, крестами, иконами и священными сосудами, привезенными из Корсуни. День освящения храма Пресвятой Богородицы – 12 мая (в некоторых рукописях 11 мая) был внесен в русские месяцесловы для ежегодного празднования. Событие это было соотнесено с существовавшим уже 11 мая праздником и связывало новый храм двойной преемственностью: под этим числом отмечено в святцах церковное «обновление Царьграда» – посвящение в 330 году равноапостольным императором Константином новой столицы Римской империи, Константинополя, Пресвятой Богородице; в тот же день при равноапостольной княгине Ольге в 960 году освящен в Киеве храм Софии Премудрости Божией. Таким образом равноапостольный князь Владимир, освящая кафедральный Богородичный собор, подобно Константину Великому посвящал стольный град земли Русской – Киев – Владычице Небесной. «Закладка Десятинной церкви в Киеве в 989г» Верещагин В. П. Тогда же Владимиром была пожалована Церкви десятина от всех княжеских доходов, почему и храм, ставший центром общерусского сбора церковной десятины, нарекли Десятинным. С Десятинной церковью и назначенным ее настоятелем Анастасом некоторые историки связывали начало русского летописания. При ней были составлены житие святой Ольги и сказание о варягах-мучениках Феодоре и Иоанне в их первоначальном виде, а также «Слово о том, как крестился Владимир, взяв Корсунь». Там же возникла позднее и ранняя, греческая, редакция жития страстотерпцев Бориса и Глеба. Для утверждения веры в новопросвещенном народе нужны были ученые люди и школы для их подготовки. Поэтому князь Владимир вместе с митрополитом Михаилом посылали собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное. Такое же училище устроил святитель Иоаким Корсунянин в Новгороде. Были подобные школы и в других городах. Все они способствовали развитию на Руси грамотности, книжного дела, культуры, расширению связей с Византией. При церковных и монастырских школах и библиотеках трудились греческие болгарские и первые русские художники-иконописцы, летописцы, переписчики и переводчики церковных сочинений. Со временем Церковь стала высшим авторитетом по делам семейным и разбирала все семейные конфликты, призывая людей к человеколюбию, терпимости, уважению к родителям и детям, к личности женщины-матери. Она содействовала укреплению семьи. Влияла Церковь и на усиление единства Руси. Она выступала против междоусобиц. Церковные деятели не раз выполняли роль миротворцев в княжеских распрях. Киевскую митрополичью кафедру при святом Владимире занимали последовательно святой Михаил († 15 июня 991), Феофилакт, переведенный в Киев с кафедры Севастии Армянской (991–997), Леонтий (997–1008), Иоанн I (1008–1037). Их трудами были открыты первые епархии Русской Церкви: Новгородская (первым ее предстоятелем был святитель Иоаким Корсунянин († 1030), составитель Иоакимовской летописи, Владимиро-Волынская, Черниговская, Переяславская, Белгородская и Ростовская. «Так по всем городам и селам воздвигались церкви и монастыри, и умножались священники, и вера православная цвела и сияла, как солнце». Царевна Анна и ее окружение играли важную роль в церковном устройстве на Руси. Греческое духовенство, прибывшее с Анной из Константинополя и привезенное из Корсуни, столкнулось с трудной задачей. Им предстояло вести проповедь в этнически неоднородной, многоязычной стране. Миссионеры достигли цели, следуя несложным принципам. Они исходили из того, что религия должна быть единой для всей страны и всего народа и поэтому вели проповедь на славянском языке. Византия имела огромный опыт просветительской деятельности в Болгарии и других славянских странах. Болгары, в свою очередь, сыграли выдающуюся роль в приобщении Руси к духовным ценностям христианства. Русская письменность и книжность возникли на почве греко-болгарской христианской культуры. Константинополь порой посылал на далекие глухие окраины не самых лучших и не самых образованных иерархов. В случае с Анной все было иначе. С ней были отправлены знающие и опытные люди, которым предстояло управлять Русью вместе с наследниками византийской царевны. Исследователи полагают, что русская митрополия была организована между 996 и 998 годом. Основанием для такой датировки послужил тот факт, что каменная Десятинная церковь была построена и освящена лишь в 996 году, а кроме того, в константинопольском перечне митрополий XI века Русская митрополия названа на одном из последних мест. В 1007 году святой Владимир перенес в Десятинную церковь мощи святой равноапостольной Ольги. А четыре года спустя, в 1011 году, там же была погребена его супруга, сподвижница многих его начинаний, блаженная царица Анна. После ее кончины князь вступил в новый брак — с младшей дочерью немецкого графа Куно фон Эннингена, внучкой императора Оттона Великого. Итоги деятельности греческих миссионеров были впечатляющими. Со слов очевидцев, немецкий хронист Титмар Мерзенбургский в 1018 году описывал Киев как огромный город, имеющий несчетное количество жителей, восемь рынков и более 400 церквей. Значительно преувеличивая число киевских храмов, автор хроники верно передал общее впечатление всех, кто побывал в городе. В начале XI века Киев действительно имел вид крупного христианского центра с множеством деревянных домов и церквей.

Начало благотворительности на Руси Обращение в христианство в сильной степени повлияло и на самого князя Владимира. Ушли в прошлое его безнравственная жизнь и жестокость. Он стал более терпимым к людям, щедрым и милостивым к беднякам. Совсем отказался, было, от применения смертной казни даже к матерым разбойникам. Дошло до того, церковные иерархи вынуждены были напомнить ему о княжеских обязанностях судить и карать преступников. Действенным оружием для защиты от степных язычников после крещения Руси часто становилась мирная христианская проповедь. В Никоновской летописи под 990 годом записано: «Того же лета пришли из болгар к Владимиру в Киев четыре князя и просветились Божественным крещением». В следующем году «пришел печенегский князь Кучуг, и принял греческую веру, и крестился во имя Отца и Сына и Святого Духа, и служил Владимиру чистым сердцем». Под влиянием святого князя Владимира крестились и некоторые видные иноземцы, например живший несколько лет в Киеве будущий норвежский конунг (король) Олаф Трюггвасон († 1000), а также знаменитый Торвальд Путешественник – основатель монастыря святого Иоанна Предтечи на Днепре под Полоцком, и другие. В далекой Исландии поэты-скальды назвали Бога «хранителем греков и русских». Средством христианской проповеди были и знаменитые пиры святого Владимира. По воскресеньям и большим церковным праздникам после литургии выставлялись для киевлян обильные праздничные столы, звонили колокола, славословили хоры, «калики перехожие» пели былины и духовные стихи. Например, 12 мая 996 года по случаю освящения Десятинной церкви князь устроил большой пир, «щедро раздавая милостыню убогим, и нищим, и странникам, и по церквам, и по монастырям». Пиры устраивались также в честь побед киевских богатырей, полководцев Владимировых дружин – Добрыни, Александра Поповича, Рогдая Удалого. Если люди по болезни не могли придти к князю за стол, он приказывал возить пищу – хлеб, мясо, рыбу, овощи, мед, квас – по городу и предлагать ее всем нуждающимся, «чтобы все приходили и ели, прославляя Бога». Такой же порядок он ввел и в других городах и землях Руси. Это было неслыханно в тогдашнем мире и принесло Владимиру любовь и славу народа. По существу при нем на Руси было положено начало системы благотворительности, которую инициировал и поддерживал сам великий князь. «Пир богатырей у ласкового князя Владимира» Рябушкин Андрей Петрович. 1888г После заключения соглашения между Василием II и Владимиром отношения между двумя державами вступили в новую фазу. Ни с каким другим независимым государством Европы Византия не была тогда столь тесно связана, как с Русью. Обе правящие династии были скреплены тесными родственными узами. В Византии сложилось два центра, к которым тяготели все русские люди, по той или иной причине оказавшиеся в империи. Одним из них стал русский монастырь на Афоне – Ксилургу («Древодел»), основанный, по-видимому, на рубеже X–XI веков в силу особой договоренности между правителями обеих стран. Первое упоминание о нем относится к 1016 году. Русские паломники стали частыми гостями на Афоне, а также в Константинополе и в далеком Иерусалиме. Гораздо большую роль играл русский центр в столице империи. Здесь создалось своеобразное землячество, объединявшее не только купцов и дипломатов, но и военных, служивших в византийском войске, паломников, путешественников, духовных лиц. Русская колония в столице империи была, по всей вероятности, многочисленна и составляла, с точки зрения византийских государственных деятелей, определенную политическую и военную силу. С русскими в Константинополе находились в тесном общении норманские купцы и воины. Норманские наемники входили, по-видимому, и в состав русского корпуса. На Руси, прежде всего в Киеве, в свою очередь появилось греческое население: штат греческого митрополита, возглавившего Русскую Православную Церковь, византийские архитекторы, живописцы, мозаичисты, стеклоделы, певчие. Многие епископские кафедры древнерусского государства были заняты греками. Отношения между Византией и Русью не претерпели существенных изменений и после смерти Владимира. До войны 1043 года мирные дипломатические и торговые сношения Византии с Русью развивались непрерывно. Более того, можно предполагать, что в это время постепенно возрастала не только военная, но и политическая роль русских в Византии.

[/spoiler]

КАНОНЫ И АКАФИСТЫ

АКАФИСТ СВЯТОМУ РАВНОАПОСТОЛЬНОМУ КНЯЗЮ ВЛАДИМИРУ

КАНОН СВЯТОМУ РАВНОАПОСТОЛЬНОМУ КНЯЗЮ ВЛАДИМИРУ