3 ИЮНЯ. СЕГОДНЯ ДЕНЬ РАВНОАПОСТОЛЬНЫХ КОНСТАНТИНА И ЕЛЕНЫ.

РАВНОАПОСТОЛЬНЫЕ КОНСТАНТИН И ЕЛЕНА

 

С ИХ ПОМОЩЬЮ ЖИВА ВЕРА ПРАВОСЛАВНАЯ, УКРЕПЛЕНА И ВОЗРОЖДЕНА ПАМЯТЬ ОБ ИИСУСЕ ХРИСТЕ.
Свя­той им­пе­ра­тор Кон­стан­тин (306–337), по­лу­чив­ший от Церк­ви име­но­ва­ние «рав­ноап­о­столь­ный», а во все­мир­ной ис­то­рии на­име­но­ван­ный Ве­ли­ким, был сы­ном це­за­ря Кон­стан­ция Хло­ра (305–306), пра­вив­ше­го стра­на­ми Гал­ли­ей и Бри­та­ни­ей. Огром­ная Рим­ская им­пе­рия бы­ла в то вре­мя раз­де­ле­на на За­пад­ную и Во­сточ­ную, во гла­ве ко­то­рых на­хо­ди­лись два са­мо­сто­я­тель­ных им­пе­ра­то­ра, имев­шие со­пра­ви­те­лей, од­ним из ко­то­рых в За­пад­ной по­ло­вине и был отец им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на. Свя­тая ца­ри­ца Еле­на, мать им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на, бы­ла хри­сти­ан­кой. Бу­ду­щий пра­ви­тель всей Рим­ской им­пе­рии – Кон­стан­тин – был вос­пи­тан в ува­же­нии к хри­сти­ан­ской ре­ли­гии. Отец его не пре­сле­до­вал хри­сти­ан в управ­ля­е­мых им стра­нах, в то вре­мя, как во всей осталь­ной Рим­ской им­пе­рии хри­сти­ане под­вер­га­лись же­сто­ким го­не­ни­ям со сто­ро­ны им­пе­ра­то­ров Дио­кли­ти­а­на (284–305), его со­пра­ви­те­ля Мак­си­ми­а­на Га­ле­рия (305–311) – на Во­сто­ке и им­пе­ра­то­ра Мак­си­ми­а­на Гер­ку­ла (284–305) – на За­па­де. По­сле смер­ти Кон­стан­ция Хло­ра сын его Кон­стан­тин в 306 го­ду был про­воз­гла­шен вой­ска­ми им­пе­ра­то­ром Гал­лии и Бри­та­нии. Пер­вым де­лом но­во­го им­пе­ра­то­ра бы­ло про­воз­гла­сить в под­власт­ных ему стра­нах сво­бо­ду ис­по­ве­да­ния хри­сти­ан­ской ве­ры. Фа­на­тик язы­че­ства Мак­си­ми­ан Га­ле­рий на Во­сто­ке и же­сто­кий ти­ран Мак­сен­тий на За­па­де нена­ви­де­ли им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на и зло­умыш­ля­ли его низ­ло­жить и убить, но Кон­стан­тин пре­ду­пре­дил их и в ря­де войн с по­мо­щью Бо­жи­ей раз­бил всех сво­их про­тив­ни­ков. Он мо­лил Бо­га дать ему зна­ме­ние, ко­то­рое во­оду­ше­ви­ло бы его вой­ско храб­ро сра­жать­ся, и Гос­подь явил ему на небе си­я­ю­щее зна­ме­ние Кре­ста с над­пи­сью «Сим по­беж­дай». Сде­лав­шись пол­но­власт­ным пра­ви­те­лем За­пад­ной ча­сти Рим­ской им­пе­рии, Кон­стан­тин из­дал в 313 го­ду Ми­лан­ский эдикт о ве­ро­тер­пи­мо­сти, а в 323 го­ду, ко­гда во­ца­рил­ся как един­ствен­ный им­пе­ра­тор над всей Рим­ской им­пе­ри­ей, рас­про­стра­нил дей­ствие Ми­лан­ско­го эдик­та и на всю во­сточ­ную часть им­пе­рии. По­сле трех­сот лет го­не­ний хри­сти­ане впер­вые по­лу­чи­ли воз­мож­ность от­кры­то ис­по­ве­до­вать свою ве­ру во Хри­ста.
От­ка­зав­шись от язы­че­ства, им­пе­ра­тор не оста­вил сто­ли­цей им­пе­рии древ­ний Рим, быв­ший цен­тром язы­че­ско­го го­су­дар­ства, а пе­ре­нес свою сто­ли­цу на во­сток, в го­род Ви­зан­тию, ко­то­рая и бы­ла пе­ре­име­но­ва­на в Кон­стан­ти­но­поль. Кон­стан­тин был глу­бо­ко убеж­ден, что толь­ко хри­сти­ан­ская ре­ли­гия мо­жет объ­еди­нить огром­ную раз­но­род­ную Рим­скую им­пе­рию. Он вся­че­ски под­дер­жи­вал Цер­ковь, воз­вра­щал из ссыл­ки ис­по­вед­ни­ков-хри­сти­ан, стро­ил церк­ви, за­бо­тил­ся о ду­хо­вен­стве. Глу­бо­ко по­чи­тая крест Гос­по­день, им­пе­ра­тор же­лал най­ти и са­мый Жи­во­тво­ря­щий Крест, на ко­то­ром был рас­пят Гос­подь наш Иисус Хри­стос. Для этой це­ли он на­пра­вил в Иеру­са­лим свою мать – свя­тую ца­ри­цу Еле­ну, дав ей боль­шие пол­но­мо­чия и ма­те­ри­аль­ные сред­ства. Вме­сте с Иеру­са­лим­ским Пат­ри­ар­хом Ма­ка­ри­ем свя­тая Еле­на при­сту­пи­ла к по­ис­кам, и Про­мыс­лом Бо­жи­им Жи­во­тво­ря­щий Крест был чу­дес­ным об­ра­зом об­ре­тен в 326 го­ду. На­хо­дясь в Па­ле­стине, свя­тая ца­ри­ца мно­гое со­вер­ши­ла в поль­зу Церк­ви. Она при­ка­за­ла осво­бо­дить все ме­ста, свя­зан­ные с зем­ной жиз­нью Гос­по­да и Его Пре­чи­стой Ма­те­ри, от вся­ких сле­дов язы­че­ства, по­ве­ле­ла воз­двиг­нуть в этих па­мят­ных ме­стах хри­сти­ан­ские церк­ви. Над пе­ще­рой Гро­ба Гос­под­ня сам им­пе­ра­тор Кон­стан­тин по­ве­лел со­ору­дить ве­ли­ко­леп­ный храм в сла­ву Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва. Свя­тая Еле­на от­да­ла Жи­во­тво­ря­щий Крест на хра­не­ние Пат­ри­ар­ху, часть же Кре­ста взя­ла с со­бой для вру­че­ния им­пе­ра­то­ру. Раз­дав в Иеру­са­ли­ме ще­д­рую ми­ло­сты­ню и устро­ив тра­пезы для бед­ных, во вре­мя ко­то­рых са­ма при­слу­жи­ва­ла, свя­тая ца­ри­ца Еле­на воз­вра­ти­лась в Кон­стан­ти­но­поль, где вско­ре скон­ча­лась в 327 го­ду.
За свои ве­ли­кие за­слу­ги пе­ред Цер­ко­вью и тру­ды по об­ре­те­нию Жи­во­тво­ря­ще­го Кре­ста ца­ри­ца Еле­на име­ну­ет­ся рав­ноап­о­столь­ной.
Мир­ное су­ще­ство­ва­ние хри­сти­ан­ской Церк­ви бы­ло на­ру­ше­но воз­ник­ши­ми внут­ри Церк­ви нестро­е­ни­я­ми и раз­до­ра­ми от по­явив­ших­ся ере­сей. Еще в на­ча­ле де­я­тель­но­сти им­пе­ра­то­ра Кон­стан­ти­на на За­па­де воз­ник­ла ересь до­на­ти­стов и но­ва­ци­ан, тре­бо­вав­ших по­вто­ре­ния кре­ще­ния над от­пад­ши­ми во вре­мя го­не­ний хри­сти­а­на­ми. Эта ересь, от­верг­ну­тая дву­мя по­мест­ны­ми со­бо­ра­ми, бы­ла окон­ча­тель­но осуж­де­на Ми­лан­ским Со­бо­ром 316 го­да. Но осо­бен­но гу­би­тель­ной для Церк­ви ока­за­лась воз­ник­шая на Во­сто­ке ересь Ария, дерз­нув­ше­го от­верг­нуть Бо­же­ствен­ную сущ­ность Сы­на Бо­жия и учить о твар­но­сти Иису­са Хри­ста. По по­ве­ле­нию им­пе­ра­то­ра был со­зван в 325 го­ду Пер­вый Все­лен­ский Со­бор в го­ро­де Ни­кее. 318 епи­ско­пов со­бра­лись на этот Со­бор, его участ­ни­ка­ми бы­ли епи­ско­пы-ис­по­вед­ни­ки в пе­ри­од го­не­ний и мно­гие дру­гие све­тиль­ни­ки Церк­ви, сре­ди ко­то­рых – свя­ти­тель Ни­ко­лай Мир­ли­кий­ский. Им­пе­ра­тор при­сут­ство­вал на за­се­да­ни­ях Со­бо­ра. Ересь Ария бы­ла осуж­де­на и со­став­лен Сим­вол ве­ры, в ко­то­рый был вне­сен тер­мин «Еди­но­сущ­ный От­цу», на­все­гда за­кре­пив­ший в со­зна­нии пра­во­слав­ных хри­сти­ан ис­ти­ну о Бо­же­ствен­но­сти Иису­са Хри­ста, при­няв­ше­го че­ло­ве­че­скую при­ро­ду для ис­куп­ле­ния все­го че­ло­ве­че­ско­го ро­да.
Мож­но удив­лять­ся глу­бо­ко­му цер­ков­но­му со­зна­нию и чув­ству свя­то­го Кон­стан­ти­на, вы­де­лив­ше­му опре­де­ле­ние «Еди­но­сущ­ный», слы­шан­ное им в пре­ни­ях Со­бо­ра, и пред­ло­жив­ше­му вне­сти это опре­де­ле­ние в Сим­вол ве­ры.
По­сле Ни­кей­ско­го Со­бо­ра рав­ноап­о­столь­ный Кон­стан­тин про­дол­жал ак­тив­ную де­я­тель­ность в поль­зу Церк­ви. В кон­це жиз­ни он при­нял Свя­тое Кре­ще­ние, под­го­то­вив­шись к нему всей сво­ей жиз­нью. Скон­чал­ся свя­той Кон­стан­тин в день Пя­ти­де­сят­ни­цы в 337 го­ду и был по­гре­бен в церк­ви Свя­тых апо­сто­лов в за­ра­нее при­го­тов­лен­ной им гроб­ни­це. 

3 ИЮНЯ. СЕГОДНЯ ДЕНЬ СРАЗУ ДЕВЯТИ ВЛАДИМИРСКИХ ИКОН БОГОРОДИЦЫ. СЛАВНЫЙ ДЕНЬ ПЕРЕД ПРЕСВЯТОЙ ТРОИЦЕЙ.

ВЛАДИМИРСКАЯ
Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри на­пи­са­на Еван­ге­ли­стом Лу­кой на дос­ке от сто­ла, за ко­то­рым тра­пе­зо­вал Спа­си­тель с Пре­чи­стой Ма­те­рью и пра­вед­ным Иоси­фом. Бо­жия Ма­терь, уви­дев этот об­раз, про­из­нес­ла: «От­ныне убла­жат Ме­ня все ро­ды. Бла­го­дать Рожд­ше­го­ся от Ме­ня и Моя с этой ико­ной да бу­дет».
В 1131 го­ду ико­на бы­ла при­сла­на на Русь из Кон­стан­ти­но­по­ля свя­то­му кня­зю Мсти­сла­ву († 1132, па­мять 15 ап­ре­ля) и бы­ла по­став­ле­на в Де­ви­чьем мо­на­сты­ре Вы­ш­го­ро­да – древ­не­го удель­но­го го­ро­да свя­той рав­ноап­о­столь­ной ве­ли­кой кня­ги­ни Оль­ги.
Сын Юрия Дол­го­ру­ко­го свя­той Ан­дрей Бо­го­люб­ский в 1155 го­ду при­нес ико­ну во Вла­ди­мир и по­ме­стил в воз­двиг­ну­том им зна­ме­ни­том Успен­ском со­бо­ре. С то­го вре­ме­ни ико­на по­лу­чи­ла име­но­ва­ние Вла­ди­мир­ской. В 1395 го­ду ико­ну впер­вые при­нес­ли в Моск­ву. Так бла­го­сло­ве­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри скре­пи­лись ду­хов­ные узы Ви­зан­тии и Ру­си – через Ки­ев, Вла­ди­мир и Моск­ву.
Вла­ди­мир­ской иконе Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы празд­но­ва­ние бы­ва­ет несколь­ко раз в го­ду (21 мая, 23 июня, 26 ав­гу­ста). Наи­бо­лее тор­же­ствен­ное празд­но­ва­ние со­вер­ша­ет­ся 26 ав­гу­ста, уста­нов­лен­ное в честь сре­те­ния Вла­ди­мир­ской ико­ны при пе­ре­не­се­нии ее из Вла­ди­ми­ра в Моск­ву. В 1395 го­ду страш­ный за­во­е­ва­тель хан Та­мер­лан (Те­мир-Ак­сак) до­стиг пре­де­лов ря­зан­ских, взял го­род Елец и, на­прав­ля­ясь к Москве, при­бли­зил­ся к бе­ре­гам До­на. Ве­ли­кий князь Ва­си­лий Ди­мит­ри­е­вич вы­шел с вой­ском к Ко­ломне и оста­но­вил­ся на бе­ре­гу Оки. Он мо­лил­ся свя­ти­те­лям Мос­ков­ским и пре­по­доб­но­му Сер­гию о из­бав­ле­нии Оте­че­ства и на­пи­сал мит­ро­по­ли­ту Мос­ков­ско­му, свя­ти­те­лю Ки­при­а­ну (па­мять 16 сен­тяб­ря), чтобы на­сту­пив­ший Успен­ский пост был по­свя­щен усерд­ным мо­лит­вам о по­ми­ло­ва­нии и по­ка­я­нию. Во Вла­ди­мир, где на­хо­ди­лась про­слав­лен­ная чу­до­твор­ная ико­на, бы­ло по­сла­но ду­хо­вен­ство. По­сле ли­тур­гии и мо­леб­на в празд­ник Успе­ния Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы ду­хо­вен­ство при­ня­ло ико­ну и с крест­ным хо­дом по­нес­ло ее к Москве. Бес­чис­лен­ное мно­же­ство на­ро­да по обе­им сто­ро­нам до­ро­ги, стоя на ко­ле­нях, мо­ли­ло: «Ма­терь Бо­жия, спа­си зем­лю Рус­скую!» В тот са­мый час, ко­гда жи­те­ли Моск­вы встре­ча­ли ико­ну на Куч­ко­вом по­ле, Та­мер­лан дре­мал в сво­ем шат­ре. Вдруг он уви­дел во сне ве­ли­кую го­ру, с вер­ши­ны ко­то­рой к нему шли свя­ти­те­ли с зо­ло­ты­ми жез­ла­ми, а над ни­ми в лу­че­зар­ном си­я­нии яви­лась Ве­ли­ча­вая Же­на. Она по­ве­ле­ла ему оста­вить пре­де­лы Рос­сии. Проснув­шись в тре­пе­те, Та­мер­лан спро­сил о зна­че­нии ви­де­ния. Зна­ю­щие от­ве­ти­ли, что си­я­ю­щая Же­на есть Ма­терь Бо­жия, ве­ли­кая За­щит­ни­ца хри­сти­ан. То­гда Та­мер­лан дал при­каз пол­кам ид­ти об­рат­но. В па­мять чу­дес­но­го из­бав­ле­ния Рус­ской зем­ли от Та­мер­ла­на на Куч­ко­вом по­ле, где бы­ла встре­че­на ико­на, по­стро­и­ли Сре­тен­ский мо­на­стырь, а на 26 ав­гу­ста бы­ло уста­нов­ле­но все­рос­сий­ское празд­но­ва­ние в честь сре­те­ния Вла­ди­мир­ской ико­ны Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы.
Пред Вла­ди­мир­ской ико­ной Ма­те­ри Бо­жи­ей свер­ши­лись важ­ней­шие со­бы­тия рус­ской цер­ков­ной ис­то­рии: из­бра­ние и по­став­ле­ние свя­ти­те­ля Ио­ны – Пред­сто­я­те­ля Ав­то­ке­фаль­ной Рус­ской Церк­ви (1448 г.), свя­ти­те­ля Иова – пер­во­го Пат­ри­ар­ха Мос­ков­ско­го и всея Ру­си (1589 г.), Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Ти­хо­на (1917 г.). В день празд­но­ва­ния в честь Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри со­вер­ше­на ин­тро­ни­за­ция Свя­тей­ше­го Пат­ри­ар­ха Мос­ков­ско­го и всея Ру­си Пи­ме­на – 21 мая/3 июня 1971 г.
Ис­то­ри­че­ские дни 21 мая, 23 июня и 26 ав­гу­ста, свя­зан­ные с этой свя­той ико­ной, ста­ли па­мят­ны­ми дня­ми Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.
Празд­не­ство Бо­жи­ей Ма­те­ри в честь Ее свя­той ико­ны Вла­ди­мир­ской со­вер­ша­ет­ся в бла­го­да­ре­ние за из­бав­ле­ние Моск­вы от на­ше­ствия ха­на Ах­ма­та. В 1480 го­ду при ве­ли­ком кня­зе Иоанне III Ва­си­лье­ви­че (1462–1505) хан Зо­ло­той Ор­ды Ах­мат с гро­мад­ны­ми пол­чи­ща­ми по­до­шел уже к ре­ке Уг­ре, ко­то­рую на­зы­ва­ют «по­я­сом Бо­го­ма­те­ри», охра­ня­ю­щим Мос­ков­ские вла­де­ния. Це­лый день вой­ска ха­на и Мос­ков­ско­го кня­зя сто­я­ли друг про­тив дру­га, не при­сту­пая к ре­ши­тель­ным дей­стви­ям – «сто­я­ние на Уг­ре». Вся Москва мо­ли­лась сво­ей За­ступ­ни­це Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­це о спа­се­нии пра­во­слав­ной сто­ли­цы. Мит­ро­по­лит Ге­рон­тий (1473–1489) и ду­хов­ник кня­зя, ар­хи­епи­скоп Ро­стов­ский Вас­си­ан, мо­лит­вой, бла­го­сло­ве­ни­ем и со­ве­том под­креп­ля­ли рус­ские вой­ска. Мит­ро­по­лит пи­сал кня­зю со­бор­ное по­сла­ние, в ко­то­ром при­зы­вал его му­же­ствен­но сто­ять про­тив вра­га, упо­вая на по­мощь Ма­те­ри Бо­жи­ей.
Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца за­сту­пи­лась за Зем­лю рус­скую. Князь при­ка­зал сво­им вой­скам от­сту­пать от Уг­ры, же­лая до­ждать­ся пе­ре­хо­да та­тар, вра­ги же ре­ши­ли, что рус­ские за­ма­ни­ва­ют их в за­са­ду, и то­же ста­ли от­сту­пать, сна­ча­ла мед­лен­но, а но­чью по­бе­жа­ли, го­ни­мые стра­хом. В бла­го­дар­ность за осво­бож­де­ние Рос­сии от та­тар и был уста­нов­лен празд­ник в честь Бо­жи­ей Ма­те­ри.
Празд­не­ство Вла­ди­мир­ской иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри уста­нов­ле­но в па­мять спа­се­ния Моск­вы в 1521 го­ду от на­ше­ствия та­тар под пред­во­ди­тель­ством ха­на Мах­мет-Ги­рея. Та­тар­ские пол­чи­ща при­бли­жа­лись к Москве, пре­да­вая ог­ню и раз­ру­ше­нию рус­ские го­ро­да и се­ле­ния, ис­треб­ляя их жи­те­лей. Ве­ли­кий князь Ва­си­лий со­би­рал вой­ско про­тив та­тар, а Мос­ков­ский мит­ро­по­лит Вар­ла­ам вме­сте с жи­те­ля­ми Моск­вы усерд­но мо­лил­ся об из­бав­ле­нии от ги­бе­ли. В это гроз­ное вре­мя од­на бла­го­че­сти­вая сле­пая ино­ки­ня име­ла ви­де­ние: из Спас­ских во­рот Крем­ля вы­хо­ди­ли мос­ков­ские свя­ти­те­ли, по­ки­дая го­род и уно­ся с со­бой Вла­ди­мир­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри – глав­ную свя­тыю Моск­вы, – в на­ка­за­ние Бо­жие за гре­хи ее жи­те­лей. У Спас­ских во­рот свя­ти­те­лей встре­ти­ли пре­по­доб­ные Сер­гий Ра­до­неж­ский и Вар­ла­ам Ху­тын­ский, слез­но умо­ляя их не остав­лять Моск­вы. Все они вме­сте при­нес­ли Гос­по­ду пла­мен­ную мо­лит­ву о про­ще­нии со­гре­шив­ших и из­бав­ле­нии Моск­вы от вра­гов. По­сле этой мо­лит­вы свя­ти­те­ли воз­вра­ти­лись в Кремль и внес­ли об­рат­но Вла­ди­мир­скую свя­тую ико­ну. По­доб­ное же ви­де­ние бы­ло и мос­ков­ско­му свя­то­му, бла­жен­но­му Ва­си­лию, ко­то­ро­му бы­ло от­кры­то, что за­ступ­ле­ни­ем Бо­жи­ей Ма­те­ри и мо­лит­ва­ми свя­тых Москва бу­дет спа­се­на. Та­тар­ско­му ха­ну бы­ло ви­де­ние Бо­жи­ей Ма­те­ри, окру­жен­ной гроз­ным вой­ском, устре­мив­шим­ся на их пол­ки. Та­та­ры в стра­хе бе­жа­ли, сто­ли­ца Рус­ско­го го­су­дар­ства бы­ла спа­се­на.
Празд­но­ва­ние иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри Вла­ди­мир­ской со­вер­ша­ет­ся так­же 23 июня и 26 ав­гу­ста.

 

Икона Богородицы Тупичевская-Ростовская
ОБ ЭТОЙ ИКОНЕНИЧЕГО, К СОЖАЛЕНИЮ, НЕ ИЗВЕСТНО. НИ МАТЕРИАЛА, НИ СПИСКА ИКОНЫ МНЕ НАЙТИ ПОНА НЕ УДАЛОСЬ. НАШЕЛ ТОЛЬКО ИКОНУ БОГОРОДИЦЫ ТУПИЧЕВСКАЯ, КОТОРУЮ ПУБЛИКУЮ НИЖЕ.

 

ТУПИЧЕВСКАЯ

 

 

ВЛАДИМИРСКАЯ (ЗАОНИКЕЕВСКАЯ)
Эта Вла­ди­мир­ская ико­на яви­лась в 1588 го­ду в 12 вер­стах от Во­лог­ды во­ло­год­ско­му по­се­ля­ни­ну Ила­ри­о­ну – бу­ду­ще­му пре­по­доб­но­му Иоси­фу За­о­ни­ки­ев­ско­му – при сле­ду­ю­щих об­сто­я­тель­ствах.
Бла­го­че­сти­вый жи­тель се­ла Обу­хо­ва Во­ло­год­ской епар­хии Ила­ри­он по­те­рял зре­ние, и по­сле дол­гих мо­литв ему яви­лись свя­тые бес­среб­ре­ни­ки Кос­ма и Да­ми­ан и обе­ща­ли ис­це­ле­ние. При­дя на ука­зан­ное свя­ты­ми ме­сто, Ила­ри­он вне­зап­но, несмот­ря на свою сле­по­ту, уви­дел в необык­но­вен­ном све­те Вла­ди­мир­скую ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри. При­ло­жив­шись к ней, он про­зрел и стал ви­деть всё окру­жа­ю­щее.
В честь сей ико­ны ис­це­лён­ный Ила­ри­он со­ору­дил при по­мо­щи окрест­ных жи­те­лей цер­ковь. Впо­след­ствии на этом ме­сте воз­ник­ла оби­тель, ко­то­рую на­зва­ли За­о­ни­ки­ев­скою, так как рас­по­ла­га­лась она за Ани­ки­ев­ским ле­сом, на­зван­ном так по­то­му, что в нём ко­гда-то жил раз­бой­ник Ани­ка. Сам Ила­ри­он при­нял в оби­те­ли по­стриг с име­нем Иосиф, а Вла­ди­мир­ская За­о­ни­ки­ев­ская ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы про­сла­ви­лась мно­го­чис­лен­ны­ми ис­це­ле­ни­я­ми.
По­сле ре­во­лю­ции мест­ные боль­ше­ви­ки по­пы­та­лись рек­ви­зи­ро­вать мо­на­стырь, но бы­ли из­гна­ны кре­стья­на­ми из окрест­ных се­ле­ний. Тем не ме­нее поз­же оби­тель бы­ла пол­но­стью ра­зо­ре­на, и в на­сто­я­щее вре­мя от неко­гда быв­шей ду­хов­ной жем­чу­жи­ны Во­ло­год­чи­ны оста­лись лишь од­ни ру­и­ны.

 

ВЛАДИМИРСКАЯ(РОСТОВСКАЯ)

 

О про­ис­хож­де­нии чу­до­твор­ной Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри, ко­то­рая на­хо­ди­лась в ка­фед­раль­ном Успен­ском со­бо­ре Ро­сто­ва Ве­ли­ко­го, в жи­тии пре­по­доб­но­го Али­пия Пе­чер­ско­го рас­ска­зы­ва­ет­ся сле­ду­ю­щее.
Некий бла­го­че­сти­вый ки­ев­ля­нин, по­стро­ив­ший в Ки­ев­ском По­до­ле цер­ковь, по­же­лал укра­сить ее се­мью боль­ши­ми ико­на­ми, на­пи­сан­ны­ми пре­по­доб­ным Али­пи­ем–ико­но­пис­цем. Он об­ра­тил­ся к двум мо­на­хам Ки­е­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря с прось­бой по­спо­соб­ство­вать ему в этом бла­гом де­ле. Ко­гда эти два ино­ка со­гла­си­лись до­го­во­рить­ся с ико­но­пис­цем, за­каз­чик дал им се­реб­ра и под­го­тов­лен­ные для икон дос­ки. Од­на­ко ино­ки день­ги оста­ви­ли се­бе, а пре­по­доб­но­му Али­пию ни­че­го не ска­за­ли. Несколь­ко раз от име­ни Али­пия мо­на­хи тре­бо­ва­ли от за­каз­чи­ка де­нег и, на­ко­нец, ска­за­ли, что пе­чер­ский ико­но­пи­сец от­ка­зы­ва­ет­ся пи­сать ико­ны. То­гда ки­ев­ля­нин явил­ся с жа­ло­бой на Али­пия к игу­ме­ну мо­на­сты­ря пре­по­доб­но­му Ни­ко­ну. При­зван­ный для от­ве­та Али­пий уве­рял, что ему ни­че­го не из­вест­но о за­ка­зе, но игу­мен не по­ве­рил и при­ка­зал при­не­сти при­го­тов­лен­ные для икон дос­ки. Ко­гда же дос­ки бы­ли при­не­се­ны, то все с удив­ле­ни­ем уви­де­ли на них свя­тые об­ра­зы. Столь чу­дес­ное со­бы­тие по­слу­жи­ло яв­ным до­ка­за­тель­ством неви­нов­но­сти пре­по­доб­но­го Али­пия-ико­но­пис­ца и изоб­ли­чи­ло кле­вет­ни­ков.
На од­ной из икон был изо­бра­жен Спа­си­тель, на дру­гой – Бо­жия Ма­терь с Бо­гом­ла­ден­цем, а на осталь­ных – ли­ки свя­тых. Гос­подь Сам по­ка­зал, что все эти ико­ны – чу­до­твор­ные: весь ки­ев­ский По­дол был охва­чен по­жа­ром, уни­что­жив­шим и ту цер­ковь, для ко­то­рой пред­на­зна­ча­лись свя­тые ико­ны. Но они, к ра­до­сти ве­ру­ю­щих, бы­ли най­де­ны в пеп­ле ни­чуть не по­стра­дав­ши­ми от ог­ня.
Весть об этом чу­дес­ном со­бы­тии до­стиг­ла ве­ли­ко­го ки­ев­ско­го кня­зя Вла­ди­ми­ра Мо­но­ма­ха. Он сам при­был на ме­сто по­жа­ра и лич­но убе­дил­ся в це­лост­но­сти икон. Ве­ли­кий князь взял «еди­ну ико­ну, свя­тую Бо­го­ро­ди­цю, и посла в град Ро­стов». По­ли­карп, ав­тор по­ве­сти о пре­по­доб­ном Али­пии, пи­шет: «ико­на эта и до­ныне це­ла, я сам ви­дел ее. И вот, что при мне про­изо­шло в Ро­сто­ве: цер­ковь рух­ну­ла, а та ико­на оста­лась непо­вре­жден­ной и пе­ре­не­се­на бы­ла в де­ре­вян­ную цер­ковь, ко­то­рая сго­ре­ла от по­жа­ра, а ико­на опять оста­лась невре­ди­ма, и при­зна­ков ог­ня нет на ней». На­хо­дил­ся свя­той об­раз Бо­го­ро­ди­цы с Мла­ден­цем Иису­сом в ка­мен­ной церк­ви, по­стро­ен­ной в честь Успе­ния Бо­го­ма­те­ри в Ро­сто­ве Ве­ли­ком. Здесь эта свя­тая ико­на неод­но­крат­но бы­ла про­слав­ле­на чу­де­са­ми.
Од­на­жды сво­ды Успен­ской церк­ви об­ру­ши­лись, но ико­на Бо­го­ма­те­ри оста­лась невре­ди­мой. Несколь­ко раз страш­ные по­жа­ры силь­но по­вре­жда­ли всю цер­ков­ную утварь и ико­ны, но чу­до­твор­ная ико­на Бо­го­ма­те­ри ни­ко­гда не стра­да­ла от ог­ня.
Свя­той об­раз был укра­шен се­реб­ря­ным с по­зо­ло­той окла­дом. На по­след­нем сде­ла­на над­пись, в ко­то­рой ико­на и на­зы­ва­ет­ся «Вла­ди­мир­ской».
Со­глас­но ли­те­ра­тур­ным ис­точ­ни­кам XIX ве­ка, эта ико­на до­шла до на­ча­ла XX ве­ка и яв­ля­ет­ся един­ствен­ным до­сто­вер­ным про­из­ве­де­ни­ем пер­во­го рус­ско­го ико­но­пис­ца пре­по­доб­но­го Али­пия Пе­чер­ско­го.

 

Сырковская икона Божией Матери
ИНФОРМАЦИИ ОБ ЭТОЙ ИКОНЕ И ЕЕ СПИСКА НЕ НАШЕЛ. ЕСЛИ У КОГО ЕСТЬ, ПРИШЛИТЕ МНЕ, ПОжАЛУЙСТА.
ВСЕ, ЧТО УДАЛОСЬ НАЙТИ:
В Сыркове, В Новгородском девичьем монастыре находится чудотворная икона Владимирской Богоматери, присланная из Москвы при основании сего монастыря в половине 16 века. Монастырь сей основан в 1548 году новгородским посадником Федором Сырковым, отчего и чудотворная икона называется Сырковскою.

 

Владимирская (Красногорская, Черногорская)

 

Крас­но­гор­ская (Чер­но­гор­ская) Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри из­вест­на с 1603 го­да. Игу­мен Вар­ла­ам, слу­жив­ший в хра­ме Вос­кре­се­ния Хри­сто­ва в Кев­ро­ле, на ре­ке Пи­не­ге, имел у се­бя спи­сок с Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. В 1603 го­ду он услы­шал во сне крот­кий жен­ский го­лос, ука­зы­ва­ю­щий ему пе­ре­дать Вла­ди­мир­скую ико­ну свя­щен­ни­ку Ми­ро­ну. Через неко­то­рое вре­мя к игу­ме­ну Вар­ла­а­му при­шел для сбо­ра свя­ти­тель­ской да­ни свя­щен­ник де­рев­ни Юро­лы по име­ни Ми­рон. Игу­мен по­ве­дал ему о сво­ем сне и узнал, что близ Юро­лы есть пу­стын­ная го­ра, на­зы­ва­е­мая Чер­ной, ко­то­рая бы­ла бы удоб­ной для устро­е­ния оби­те­ли. Игу­мен Вар­ла­ам пе­ре­дал свою ико­ну иерею Ми­ро­ну, ко­то­рый по­ста­вил свя­ты­ню в мест­ной церк­ви. От при­не­сен­ной ико­ны со­вер­ши­лось ис­це­ле­ние мест­ной жи­тель­ни­цы Мар­фы, ко­то­рой во сне яви­лась Ма­терь Бо­жия и ука­за­ла ме­сто, ку­да иерей Ми­рон дол­жен пе­ре­не­сти Ее об­раз, что иерей и ис­пол­нил. Во­дру­зив на Чер­ной го­ре крест, Ми­рон при­сту­пил к стро­и­тель­ству хра­ма, имея по­мощ­ни­ком при­шед­ше­го из Моск­вы мо­на­ха Иону. Иерей Ми­рон при­нял ино­че­ский по­стриг от игу­ме­на Вар­ла­а­ма с име­нем Ма­ка­рий. Он пред­при­нял пу­те­ше­ствие в Моск­ву, при­вез гра­мо­ту на по­строй­ку хра­ма и со­ору­же­ние мо­на­сты­ря на Чер­ной го­ре. В 1608 го­ду воз­ве­де­ние церк­ви бы­ло за­кон­че­но и она бы­ла освя­ще­на в честь По­хва­лы Бо­го­ро­ди­цы. Оби­тель, ос­но­ван­ная при хра­ме, по­лу­чи­ла на­име­но­ва­ние Крас­но­гор­ской (от­сю­да еще од­но на­зва­ние чу­до­твор­ной ико­ны), а иеро­мо­нах Ма­ка­рий был воз­ве­ден в сан игу­ме­на. Чу­до­твор­ная Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри, по­да­вав­шая ис­це­ле­ния всем с ве­рой при­те­ка­ю­щим к ней, бы­ла по­став­ле­на в церк­ви.
Кро­ме на­име­но­ва­ний Чер­но­гор­ской или Крас­но­гор­ской, эта ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы име­ет еще на­зва­ние «Уми­ле­ние».

 

Флорищевская
Ико­на на­зва­на Фло­ри­щев­ской по име­ни той оби­те­ли, в ко­то­рой она на­хо­дит­ся. Оби­тель эта ос­но­ва­на Суз­даль­ским мит­ро­по­ли­том Ила­ри­о­ном, ко­то­рый до при­ня­тия ар­хи­ерей­ско­го са­на уда­лил­ся в пу­сты­ню, во Фло­ри­щев­ские го­ры, на­хо­дя­щи­е­ся в ны­неш­ней Вла­ди­мир­ской гу­бер­нии, в Го­ро­хо­вец­ком уез­де. Под­ви­за­ясь в тру­дах ду­хов­но­го са­мо­очи­ще­ния, Ила­ри­он ис­пы­тал ве­ли­кую борь­бу с стра­стя­ми. Эта борь­ба не раз при­во­ди­ла его в от­ча­я­ние. Од­на­жды, ко­гда та­кой при­ступ от­ча­я­ния был осо­бен­но си­лен, Ила­ри­он пал со сле­за­ми пред Вла­ди­мир­ской ико­ной Бо­го­ро­ди­цы и мо­лил ее о по­мо­щи. Вла­ды­чи­ца и За­ступ­ни­ца ро­да хри­сти­ан­ско­го по­спе­ши­ла ока­зать ему по­мощь. Она осе­ни­ла его бла­го­да­тию Сво­ею и уми­ри­ла его мя­ту­щий­ся дух.
Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца ока­за­ла ему по­мощь и в дру­гой раз. Од­на­жды Ила­ри­он со­вер­шал бо­го­слу­же­ние вме­сте с иеро­ди­а­ко­ном. В цер­ковь во­шли раз­бой­ни­ки и, вы­звав иеро­ди­а­ко­на на па­перть, звер­ски уби­ли его. За­тем они при­сту­пи­ли к бла­жен­но­му Ила­ри­о­ну и по­тре­бо­ва­ли под угро­зой смер­ти, чтобы он от­крыл им, где об­ре­та­ют­ся мо­на­стыр­ские со­кро­ви­ща. Все уве­ре­ния пре­по­доб­но­го, что мо­на­стырь не рас­по­ла­га­ет ни­ка­ки­ми со­кро­ви­ща­ми, бы­ли на­прас­ны. Раз­бой­ни­ки свя­за­ли его и хо­те­ли уже жечь на огне. Го­то­вясь к смер­ти, Ила­ри­он об­ра­тил свой взор к чу­до­твор­ной Вла­ди­мир­ской иконе Бо­го­ма­те­ри и на­чал усерд­но мо­лить­ся. «О, Пре­чи­стая Де­во Ма­рие, Ма­ти Гос­по­да на­ше­го! — вос­клик­нул он. — Ес­ли они по­вре­дят ме­ня ог­нем, то у ме­ня уже не до­станет сил вы­ну про­слав­лять Сы­на Тво­е­го и Те­бя». Как толь­ко он про­из­нес эту мо­лит­ву, раз­бой­ни­ки по­спеш­но вы­бе­жа­ли из церк­ви: им по­ка­за­лось, что в цер­ковь идут лю­ди для то­го, чтобы схва­тить их.
Од­на­жды Ила­ри­он про­хо­дил ми­мо церк­ви и услы­шал го­лос: «Я про­слав­лю те­бя на зем­ле». Он во­шел внутрь хра­ма, но ни­ко­го там не на­шел. Для него ста­ло несо­мнен­ным, что это был го­лос свы­ше и что ис­хо­дил он от Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­го­ма­те­ри. Ила­ри­он пал пред ней и со сле­за­ми ис­по­ве­дал свое недо­сто­ин­ство.
Пре­по­доб­ный на­чал стро­ить в сво­ей оби­те­ли ка­мен­ную цер­ковь. Эта по­строй­ка при­чи­ня­ла ему мно­го за­бот и бес­по­койств и в то же вре­мя от­вле­ка­ла его от ду­хов­ных по­дви­гов мо­лит­вы и по­ста. К то­му же у ра­бо­чих не раз воз­ни­ка­ли неудо­воль­ствия из-за пи­щи. Мно­го скор­бел пре­по­доб­ный и да­же стал рас­ка­и­вать­ся в том, что на­чал эту по­строй­ку. Од­на­жды, ко­гда он со­вер­шал с бра­ти­ей пра­ви­ло в церк­ви, в скор­би сво­ей он об­ра­тил­ся к об­ра­зу Бо­го­ма­те­ри со сле­ду­ю­щей мо­лит­вой: «О, Пре­щед­рая Де­во Ма­рие, Бо­го­из­бран­ная От­ро­ко­ви­це! Мо­лись о мне греш­ном Сы­ну Тво­е­му и Бо­гу на­ше­му. Не оставь ме­ня, как Са­ма обе­ща­лась Ты не остав­лять ме­ня в скор­бях и нуж­дах и все­гда при­сут­ство­вать со мною. Из­бавь ме­ня от сих без­мер­ных хло­пот». По окон­ча­нии пра­ви­ла бра­тия вы­шли из церк­ви, Ила­ри­он же остал­ся в ней и, при­сев, стал сно­ва раз­мыш­лять о по­строй­ке. Ко­гда он за­дре­мал, то во сне ему яви­лась Бо­го­ма­терь и ска­за­ла:
— Пе­ре­не­си об­раз Мой, име­ну­е­мый Вла­ди­мир­ским, из теп­лой церк­ви и по­ставь его в но­во­со­зи­да­е­мой ка­мен­ной, и Я бу­ду те­бе там По­мощ­ни­цей.
Ила­ри­он, про­бу­див­шись от сна, по­спе­шил тот­час же ис­пол­нить по­ве­ле­ние Бо­го­ма­те­ри, и по­сле это­го по­строй­ка ка­мен­ной церк­ви по­шла очень успеш­но.
Ко­гда храм был по­стро­ен, то Ила­ри­он хо­тел по­свя­тить его име­ни Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­го­ма­те­ри, но во сне ему яви­лась Бо­го­ма­терь с апо­сто­ла­ми в том ви­де, в ка­ком Она изо­бра­жа­ет­ся на иконе Успе­ния Бо­го­ма­те­ри. Ила­ри­он по­нял, что храм дол­жен быть освя­щен в честь Успе­ния Бо­го­ма­те­ри.
В на­сто­я­щее вре­мя чу­до­твор­ная Вла­ди­мир­ская-Фло­ри­щев­ская ико­на Бо­го­ма­те­ри на­хо­дит­ся в со­бор­ном хра­ме Фло­ри­щев­ско­го мо­на­сты­ря, око­ло жерт­вен­ни­ка. На­пи­са­на она зна­ме­ни­тым изо­гра­фом Ива­ном Чи­ро­вым око­ло 1464 го­да.
Кро­ме этой чу­до­твор­ной ико­ны, во Фло­ри­щев­ском мо­на­сты­ре есть дру­гая Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­го­ма­те­ри, на­пи­сан­ная так­же из­вест­ным ико­но­пис­цем Си­мо­ном Уша­ко­вым в Москве око­ло 1660 г.

 

Владимирская (Оранская)
Оран­ская Вла­ди­мир­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри яви­лась в 1634 го­ду при сле­ду­ю­щих об­сто­я­тель­ствах: ни­же­го­род­ский вот­чин­ник Петр Глад­ков пи­тал глу­бо­кое бла­го­го­ве­ние к Вла­ди­мир­ской иконе Бо­жи­ей Ма­те­ри, на­хо­див­шей­ся в Мос­ков­ском Успен­ском со­бо­ре. Он по­про­сил свя­щен­ни­ка Успен­ско­го со­бо­ра Ко­дра­та, лю­бив­ше­го за­ни­мать­ся ико­но­пи­са­ни­ем, при уча­стии дру­го­го ико­но­пис­ца, Гри­го­рия Чер­но­го, сде­лать ко­пию с этой ико­ны и увез ее к се­бе на ро­ди­ну в се­ло Бо­че­е­во. Через несколь­ко лет он по­лу­чил во сне ука­за­ние по­стро­ить храм в честь Вла­ди­мир­ской ико­ны на ука­зан­ной ему го­ре. От­пра­вив­шись на по­ис­ки, Петр в непро­хо­ди­мой ча­ще ле­са на­брел на ме­сто, над ко­то­рым сто­я­ло необык­но­вен­ное си­я­ние в ви­де сол­неч­но­го стол­ба. Глад­ков сра­зу же узнал го­ру, ко­то­рая ему бы­ла ука­за­на во сне. Это бы­ла Сло­вен­ская го­ра.
От­пра­вив­шись в Моск­ву и опо­ве­стив обо всем Пат­ри­ар­ха Иоси­фа, он по­лу­чил гра­мо­ту на со­ору­же­ние церк­ви в честь Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри. По­ста­вив на го­ре мра­мор­ный крест, Петр при­сту­пил к стро­и­тель­ству хра­ма, в ко­то­ром и бы­ла по­ме­ще­на ико­на Бо­го­ма­те­ри. От свя­то­го об­ра­за ста­ли со­вер­шать­ся мно­го­чис­лен­ные ис­це­ле­ния. Слух об этих чу­де­сах и ис­це­ле­ни­ях до­шел до Пат­ри­ар­ха, ко­то­рый пред­пи­сал ар­хи­манд­ри­ту Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря удо­сто­ве­рить­ся в них, что по­след­ний и ис­пол­нил. Он до­нес пат­ри­ар­ху, что чу­де­са дей­стви­тель­но со­вер­ша­лись у об­ра­за Бо­го­ма­те­ри, на­хо­дя­ще­го­ся в хра­ме, по­стро­ен­ном Глад­ко­вым. Пат­ри­арх до­ло­жил об этом ца­рю Ми­ха­и­лу Фе­о­до­ро­ви­чу, ко­то­рый и по­ве­лел устро­ить при церк­ви мо­на­стырь, по­лу­чив­шим на­име­но­ва­ние Оран­ско­го (по на­зва­нию ме­ста об­ре­те­ния ико­ны – Ора­но по­ле). Чу­до­твор­ная ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы так­же ста­ла име­но­вать­ся Оран­ской.
Мно­го ис­це­ле­ний и чу­дес со­вер­ша­лось от Вла­ди­мир­ской ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри (Оран­ской), ми­ло­серд­ная За­ступ­ни­ца по­да­ет по­мощь и уте­ше­ние всем, кто при­бе­га­ет к Ней с ве­рой и на­деж­дой. Осо­бен­но мно­го бо­го­моль­цев со­би­ра­ет­ся в Оран­ский мо­на­стырь ко вре­ме­ни со­вер­ше­ния крест­ных хо­дов с ико­ной Бо­го­ро­ди­цы. Эти крест­ные хо­ды бы­ли уста­нов­ле­ны в 1771 го­ду и со­вер­ша­лись из оби­те­ли в Ниж­ний Нов­го­род, в Пав­лов и в Ар­за­мас.

 

«Умиление» Псково-Печерская
По пре­да­нию, Пско­во-Пе­чер­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Уми­ле­ние» бы­ла на­пи­са­на в 1521 го­ду неким иеро­мо­на­хом Ар­се­ни­ем (Хит­ро­шем) с ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Вла­ди­мир­ская».
В Пско­во-Пе­чер­ский мо­на­стырь ико­на бы­ла при­не­се­на в 1529–1570 го­дах, куп­ца­ми Ва­си­ли­ем и Фе­о­до­ром, во вре­мя игу­мен­ства пре­по­доб­но­го Кор­ни­лия (†1571). С тех пор не один раз яв­ля­ла ико­на свою ми­лость и чу­до­дей­ствен­ную по­мощь пра­во­слав­но­му рус­ско­му на­ро­ду.
По мо­лит­вам пе­ред этой ико­ной не раз по­лу­ча­ли ис­це­ле­ние слеп­цы. Так, 28 мая 1587 го­да, ко­гда ико­на Уми­ле­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри бы­ла во Пско­ве, вдо­ва Ма­рия Те­рен­тье­ва с Под­ко­по­рья, из-за Невы, не ви­дев­шая два го­да де­вять ме­ся­цев, по­мо­лив­шись пе­ред этой ико­ной в со­бор­ном хра­ме Жи­во­на­чаль­ной Тро­и­цы, шла за ико­ной к пе­чер­ско­му по­дво­рью и – вдруг про­зре­ла. 26 мар­та 1603 го­да, по мо­лит­ве пе­ред этой ико­ной, по­лу­чил про­зре­ние кре­стья­нин По­та­пий Гри­горь­ев, Луц­ко­го уез­да, На­двин­ско­го ста­на, быв­ший сле­пым 6 лет. По мо­лит­ве пе­ред этой ико­ной по­чти в то же са­мое вре­мя по­лу­чил ис­це­ле­ние бо­яр­ский сын Иван Сту­пи­цын, у ко­то­ро­го два го­да све­де­ны бы­ли жи­лы ле­вой ру­ки.
Древ­няя ле­то­пись оби­те­ли гла­сит: «Не толь­ко пра­во­слав­ным по­да­ет Бо­го­ма­терь ис­це­ле­ния, но и от ино­вер­ных, си­речь от ла­тин немец­кия зем­ли, при­хо­див­шим с ве­рою к Пре­чи­стой Бо­го­ро­ди­це и к чу­до­твор­но­му Ее об­ра­зу, по­да­ет ис­це­ле­ния».
Пско­во-Пе­чер­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Уми­ле­ние» и свя­тая ико­на «Успе­ние» осо­бен­но про­сла­ви­лись в цар­ство­ва­ние Ива­на Гроз­но­го, в 1581 го­ду во вре­мя оса­ды Пско­ва и Пско­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря поль­ским ко­ро­лем Сте­фа­ном Ба­то­ри­ем (Ли­вон­ская вой­на). За несколь­ко дней до оса­ды Пско­ва по­ля­ка­ми Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца чу­дес­но яви­лась бла­го­че­сти­во­му стар­цу До­ро­фею, пре­ду­пре­ди­ла его от­но­си­тель­но пред­сто­я­ще­го бед­ствия, объ­яс­нив при­чи­ну по­стиг­ше­го лю­дей за их гре­хи несча­стья и ука­зав пу­ти вы­хо­да из него. То­гда ар­хи­епи­ско­пом был вы­зван игу­мен Пско­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря Ти­хон с Пе­чер­ски­ми ико­на­ми «Успе­ния» и «Уми­ле­ния», чтобы со­вер­шать мо­леб­ны на ме­стах, ука­зан­ных Са­мою Бо­го­ро­ди­цею во вре­мя Сво­е­го яв­ле­ния.
В ав­гу­сте 1581 го­да 100-ты­сяч­ная поль­ско-ли­тов­ская ар­мия поль­ско­го ко­ро­ля Сте­фа­на Ба­то­рия оса­ди­ла Псков, на­ме­ре­ва­ясь в слу­чае успе­ха ид­ти на Нов­го­род Ве­ли­кий и Моск­ву. По оцен­кам ис­то­ри­ков, в Пско­ве то­гда про­жи­ва­ло око­ло 20 000 че­ло­век. Зна­чи­тель­ная часть взрос­ло­го муж­ско­го на­се­ле­ния взя­лась за ору­жие, чтобы обо­ро­нить го­род. Да­же жен­щи­ны и де­ти при­ни­ма­ли ак­тив­ное уча­стие в обо­роне. Об­щая чис­лен­ность гар­ни­зо­на не пре­вы­ша­ла 12–16 тыс. че­ло­век. Из Пско­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря в го­род бы­ли от­прав­ле­ны чу­до­твор­ные ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Успе­ние» и «Уми­ле­ние». По­ля­ки бом­бар­ди­ро­ва­ли го­род Псков ка­ле­ны­ми яд­ра­ми с ко­ло­коль­ни Ми­рож­ско­го мо­на­сты­ря, од­но из них по­па­ло в ико­ну Бо­жи­ей Ма­те­ри, по­став­лен­ную на за­бра­ле сте­ны, не по­вре­див не толь­ко её, но и окру­жа­ю­щих её за­щит­ни­ков го­ро­да. За 5 ме­ся­цев оса­ды по­ля­ки 30 раз штур­мо­ва­ли Псков­ский кремль, но го­ро­да так и не взя­ли.
По­ра­же­ние под Пско­вом вы­ну­ди­ло Ве­ли­кое кня­же­ство Ли­тов­ское за­клю­чить с Рос­си­ей 10-лет­нее пе­ре­ми­рие (Ям-За­поль­ский мир, ян­варь 1582 го­да).
В па­мять чу­дес­но­го из­бав­ле­ния го­ро­да Пско­ва, при ца­ре Фе­о­до­ре Иоан­но­ви­че свя­той об­раз был укра­шен жем­чу­гом и ка­ме­нья­ми – ал­ма­за­ми, изу­мру­да­ми, яхон­та­ми, аме­ти­ста­ми.
В на­ча­ле XVII ве­ка мо­на­стырь пе­ре­жил мно­же­ство на­па­де­ний швед­ских, ли­тов­ских и поль­ских за­во­е­ва­те­лей, ко­то­рые поль­зо­ва­лись внут­рен­ни­ми труд­но­стя­ми Рус­ско­го го­су­дар­ства и бес­чин­ство­ва­ли на за­пад­ных его ру­бе­жах.
В 1812 го­ду Рус­ской зем­ле угро­жа­ли фран­цуз­ские вой­ска. Быст­ро про­дви­гав­ши­е­ся на­по­лео­нов­ские вой­ска за­ня­ли По­лоцк (17–18 ав­гу­ста 1812 г.). Угро­за ок­ку­па­ции на­вис­ла и над Пско­вом. То­гда, по прось­бе пско­ви­чей, в го­род при­нес­ли из мо­на­сты­ря ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Успе­ние», «Уми­ле­ние» и хо­ругвь с изо­бра­же­ни­ем Спа­са Неру­ко­твор­но­го. 7 ок­тяб­ря был со­вер­шен крест­ный ход с чу­до­твор­ны­ми свя­ты­ня­ми. В тот же день рус­ские вой­ска от­би­ли По­лоцк, Псков ока­зал­ся вне опас­но­сти.
В па­мять это­го со­бы­тия в Пе­чер­ской оби­те­ли был воз­двиг­нут храм в честь Свя­то­го Ар­хи­стра­ти­га Бо­жия Ми­ха­и­ла (1815–1827), у пра­во­го кли­ро­са ко­то­ро­го хра­нит­ся чу­до­твор­ная ико­на Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы «Уми­ле­ние» (1524 го­да), од­на из глав­ных свя­тынь Пско­во-Пе­чер­ско­го мо­на­сты­ря.
В па­мять это­го чу­дес­но­го из­бав­ле­ния бла­го­дар­ные пе­че­ряне каж­дый год в 7-ю неде­лю по Па­схе хо­ди­ли крест­ным хо­дом с чу­до­твор­ной ико­ной Уми­ле­ние во Псков.
В XX ве­ке Пско­во-Пе­чер­ско­му мо­на­сты­рю вме­сте с Оте­че­ством при­шлось прой­ти через две вой­ны. Но древ­ние тра­ди­ции, бе­реж­но хра­ни­мые в мо­на­сты­ре, не бы­ли на­ру­ше­ны да­же в са­мые страш­ные для рус­ско­го мо­на­ше­ства вре­ме­на. Пско­во-Пе­чер­ская оби­тель вме­сте с го­ро­дом Пе­чо­ры про­мыс­лом Бо­жи­им бы­ла по Тар­тус­ко­му до­го­во­ру от 02.02.1920 г. бы­ла от­не­се­на к бур­жу­аз­ной Эс­то­нии и оста­ва­лась там, вплоть до 1940 го­да, чем бы­ла спа­се­на от все­об­ще­го ра­зо­ре­ния и осквер­не­ния. Свя­то-Успен­ский Пско­во-Пе­чер­ский мо­на­стырь – од­на из немно­гих рус­ских пра­во­слав­ных оби­те­лей, не пре­ры­вав­ших в XX ве­ке сво­е­го мо­лит­вен­но­го пред­сто­я­ния Бо­гу. И хо­тя не ща­ди­ли мо­на­стырь ни ре­во­лю­ции, ни вой­ны (в мае 1945 го­да он ле­жал бук­валь­но в ру­и­нах), труд и мо­лит­ва мо­на­стыр­ской бра­тии одоле­ва­ли оче­ред­ную раз­ру­ху и сно­ва при­во­ди­ли оби­тель к бла­го­устрой­ству и бла­го­ле­пию.
* * *
Пско­во-Пе­чер­ская ико­на Бо­жи­ей Ма­те­ри «Уми­ле­ние» от­но­сит­ся к ико­но­пис­но­му ти­пу Еле­уса. Еле­уса (греч. Ελεούσα – ми­ло­сти­вая от έλεος – со­стра­да­ние, со­чув­ствие) – один из ос­нов­ных ти­пов изо­бра­же­ния Бо­жи­ей Ма­те­ри в рус­ской ико­но­пи­си. Бо­го­ро­ди­ца изо­бра­же­на с Мла­ден­цем Хри­стом, си­дя­щим на Её ру­ке и при­жи­ма­ю­щим­ся ще­кой к Её ще­ке. На ико­нах Бо­го­ро­ди­цы Еле­усы меж­ду Ма­ри­ей (сим­во­лом и иде­а­лом ро­да че­ло­ве­че­ско­го) и Бо­гом-Сы­ном нет рас­сто­я­ния, их лю­бовь без­гра­нич­на. Ико­на про­об­ра­зу­ет крест­ную жерт­ву Хри­ста Спа­си­те­ля как выс­шее вы­ра­же­ние люб­ви Бо­га к лю­дям.