[spoiler]

О предыстории события Рождества Христова

Дева днесь Превечное Слово в вертепе грядет родити неизреченно.

Из кондака предпразднства Рождества Христова

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Возлюбленные о Господе братья и сестры!

Благословен тот хмурый зимний день, когда два усталых путника, старец и Дева, шли по дороге в Вифлеем. С каждым их шагом приближалась к человечеству небывалая радость. Медленно и трудно ступали они. Никто из родных и знакомых не ждал и не встречал их в Вифлееме, но навстречу им с высочайших Небес уже сошел Всемогущий Бог. Бедно одеты, незаметны среди прочих пешеходов были эти двое. Но Пречистая Мария и праведный старец Иосиф хранили в душах неслыханную тайну: Дева готовилась стать Матерью. Это произошло несколькими месяцами ранее в момент Благовещения Пресвятой Деве, когда явившийся Ангел сказал Ей: вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус… Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1, 31, 35).

Не просто новую жизнь несла Она в Себе, а Жизнь Вечную. Не просто ребенка должна была Она подарить миру, а Спасителя этого мира. Не просто Матерью становилась не знающая мужа, Неискусобрачная, а Матерью Бога Милующего.

Много чудесного совершилось на духовном пути Пресвятой Марии к Вифлеему. Чудом было само Ее рождение от престарелых родителей – Рождество Богоневесты, возвещенное Архангелом. Отец и мать Ее, праведные Иоаким и Анна, дали обет посвятить дочь даровавшему Ее Господу. И трехлетним ребенком Дева Мария уже вошла в Иерусалимский храм.

Высоки были ступени знаменитого храма Иерусалимского, так высоки, что и взрослые с трудом поднимались по ним. Этих ступеней было пятнадцать: восходя на каждую из них, священнослужители пели особый, «степенной» псалом и лишь затем поднимались на следующую ступень. Но не восхождением, а взлетом стал путь во храм Девы Марии. На глазах у изумленных священников трехлетняя Дочь человеческая мгновенно взбежала по ступеням храма на самый верх. Это светлые Ангелы, незримые для смертных взоров, подхватили под детские ручонки Избранницу Божию и вознесли Ее в дом Избравшего.

За ангельским вознесением Девы по ступеням последовало событие, повергшее всех в еще большее недоумение, казавшееся невиданным нарушением древних обычаев. Вдохновленный Свыше, первосвященник Захария ввел Пренепорочную Марию во Святая святых храма – преславное и страшное место присутствия Божиего на земле, куда сам первосвященник входил лишь однажды в год для принесения жертвы, а прочим смертным вход был недоступен. Даже Ангелы, еще не посвященные в Божественную тайну нашего спасения, удивлялись: «Како Дева во Святая святых вводится?» Иерусалимский ветхозаветный храм, при котором некоторое время жила Дева Мария в детстве, становится местом каждодневных молитв Пречистой Девы, обителью Ее уединения с Всевышним. Это событие мы праздновали не так давно на Праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы.

К тому времени Иерусалимский храм уже потерял многое из своей былой славы. Это был «второй» храм, восстановленный после возвращения иудеев из Вавилонского плена. В нем уже не было того изобилия драгоценностей, той пышности и великолепия, как при царе Соломоне. Однако самой плачевной утратой было то, что опустела Святая святых – исчез Ковчег Завета, в котором находились данные пророку Моисею скрижали с десятью Божественными заповедями. Пропала главная святыня народа.

Но вот во Святая святых вступила Дева Мария. И опустевшее святилище ожило. На месте окованного золотом ящика – Ковчега явилась Богоизбранная Отроковица, сияющая духовным золотом непорочности. Древний Ковчег заключал в себе надписание Закона Божия – Пречистой Деве должно было понести в Себе Самого Законодателя. Ковчег Ветхого Завета содержал каменные доски-скрижали. Пресвятая Мария стала одушевленным Ковчегом Нового Завета – Ей предназначено было вместить в Себе Бога Живого.

Стены храма отделили Пренепорочную от житейской суеты, от грязи и пыли внешнего мира. Возрастание Ее было возвышением, взлетом: Пречистая душа Девы расцветала в единственной любви – любви к Всевышнему. Не праздной болтовней услаждалась Она, Ее таинственным собеседником стал высочайший и нежнейший из Небесных духов – архистратиг Гавриил. От Своего Архангела-хранителя Дева Мария узнавала тайны Всесовершенного Божества. Изумление, восхищение, восторг влекли Ее сердце к Всеблагому Господу. Совсем юной была Она, когда умерли Ее праведные родители, – горечь сиротства обожгла душу Девы и словно оборвалась последняя нить, связывающая Ее с чем-то земным. Бог стал для Нее всем, Божественная любовь заполняла и просветляла Ее сознание до ослепительной чистоты. Никогда человеческая душа не вмещала в себе столько Горнего Света. Так в благоговейной тишине храма освящалась Невеста Царя-Бога, достойная Небесного Жениха.

Ничто не могло быть таким чужим и чуждым Деве Марии, как мысль об обычном браке. Земную любовь, земную сласть отторгала от Себя Та, что вполне вкусила сладость Пречистой Небесной любви. И как только с Ней заговорили о замужестве, Пренепорочная дала Богу обет навсегда остаться Девою.

Для Ветхозаветной Церкви подобный обет был неслыханным новшеством. Иудеи считали семейственность и вытекающую из нее плодовитость делом священным – долгом умножения своего народа. Для рода Давидова, из которого происходила Дева Мария, смысл рождения детей еще усугублялся: из этого царственного рода должен был произойти Мессия. Так древний Закон оставлял людей в плену телесных, земных представлений. Понятия духовного союза и духовного рождения являлись для иудеев тайной за семью печатями. Пресвятая Дева стала первой Инокиней – первой, решившейся всецело посвятить Себя Богу. Чуждой земного брака, Неискусобрачной – именно Ей было суждено соделаться Матерью обетованного Мессии.

Небывалый обет, данный удивительной Девой, поставил в тупик иудейских священников. Ничего похожего на монастыри в те времена не было. Девы, воспитывавшиеся при Иерусалимском храме, по достижении совершеннолетия выходили замуж. Пречистая Мария дала Господу обет хранить девическую чистоту. Оставить Ее при храме не позволял обычай. Мешать Ей выполнить данный Богу обет запрещал ветхозаветный закон. Из этого положения, казалось, не было выхода.

Отчаявшись в иных средствах, служители храма встали на молитву – просить, чтобы Бог Сам объявил им Свою волю о Деве Марии. После моления первосвященник вошел за завесу храма, и ему предстал Архангел Гавриил, сказавший: «собери посохи всех неженатых мужей из дома Давидова. И на чьем жезле Господь покажет знамение, тому ты и вручишь Деву, чтобы он стал хранителем Ее девства».

Небесное повеление было исполнено. Жезлы потомков царя Давида были внесены в святилище – и вдруг один из посохов расцвел. Господь повторил древнее знамение, некогда давшее Аарону и его роду право священства, право служения у алтаря Бога Всевышнего. Теперь расцветший жезл призывал его обладателя на служение Богоизбранной Деве. Тут же совершилось второе чудо – на расцветшем жезле сидела голубица. Затем она вспорхнула и стала виться над головою того, кому принадлежал посох. Это был престарелый плотник Иосиф из Назарета.

До этого момента жизнь святого Иосифа не представляла собою ничего примечательного, как у многих честных и добрых людей. Он был боголюбив и свято чтил Моисеев закон, но праведность, как и происхождение из рода царя Давида, не доставила ему богатства и почестей. Плотник-«древодел», он всю жизнь неустанно трудился, чтобы прокормить большую семью. От своей жены Саломии праведный Иосиф имел четырех сыновей и двух дочерей. Жена умерла, и он много лет прожил в честном, целомудренном вдовстве. Святому Иосифу было уже восемьдесят лет. Казалось, жизнь его уже позади – жизнь, святая в своей простоте, заполненная молитвой, трудом, обычными земными заботами, печалями и радостями. Но внезапно, словно гром с небес, ударил час избрания праведного Иосифа на великое служение.

Узнав, что он избран в обручники неведомой юной Деве, святой Иосиф воспротивился. Конечно, он и не помышлял ни о какой новой женитьбе. Ему уже слышался злорадный хохот соседей: вот, дескать, старик, считавшийся праведником, вдруг привел в дом жену, которая моложе его детей. Но речь шла не о земных делах, а о непререкаемом велении Всевышнего, и не мужем, а хранителем Пресвятой Девы должен был стать праведный Иосиф. И первосвященник Захария грозно напомнил упрямцу о карах, издревле постигающих тех, кто противится Всемогущему Создателю: «Убойся Господа Бога твоего и вспомни, что сотворил Бог Дафану, Авирону и Корею: как разверзлась земля и поглотила их за сопротивление! Бойся же и ты, чтобы не случилось что с домом твоим!» Услышав это, святой Иосиф затрепетал. Он всегда боялся Бога, а не людского мнения, но вот в миг испытания смалодушествовал. Праведный старец немедленно изъявил раскаяние и готовность обручиться с Девой, Которую первосвященник вверял ему как величайшее сокровище храма. Так начинался путь праведного Иосифа Обручника к Вифлеемскому предивному чуду – путь недоумений и тревог, приведший к небывалой радости и неслыханной чести.

Мнимый брак, обручение Пречистой Марии и святого старца Иосифа было деянием Божественного Домостроительства: от человеческой злобы укрывалась тайна Девственного Рождения. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Когда иудеи бесстыдно перетолковывали и то, чему имели примеры в Ветхом Завете, чего бы не сказали, услышав о зачатии Девою? Превратно поняв совершившееся, они побили бы Деву камнями. Премудрость Божия устранила все эти затруднения: устроила Богоприличное Рождество Слова от Девы и Саму Деву охранила от ненависти врагов Христовых».

Пречистой Богоневесте трудно было покидать храм, где все дышало присутствием Возлюбленного Господа. Но Ей было откровение Свыше – повеление следовать за Своим старцем-хранителем в его дом. И Дева Мария смиренно повиновалась воле Небес. Она последовала за праведным Иосифом в Назарет – туда, где ждало Ее не земное замужество, а таинственный Небесный брак.

С Ее приходом тихое счастье, священное умиление вошло в дом назаретского плотника. Души святого старца коснулись волны благодати, исходящие от Пренепорочной Марии. Праведник любовался благоговением Ее молитв, вкушал сладость Ее немногословных речей, посвященных только Всевышнему и Всесовершенному. Святой Иосиф смотрел на Нее не как на человека, а как на Небесное видение. В душе он преклонялся перед своей Обручницей – он понял, что эта Дева воистину не могла принадлежать никакому земному мужу, но только Самому Творцу. Да, конечно, на праведного старца сыпались злые насмешки соседей. Но он сам удивлялся, насколько безразличны были для него эти кривотолки «сынов Израиля». Святой Иосиф был поглощен созерцанием нежданно явленного ему живого чуда. Вблизи от Пресвятой Девы он чувствовал восторг, бывший сродни молитвенному восхищению, когда душа в чистом порыве ощущает близость рая Божия. Все его сомнения развеяла и растворила в себе благодать Божия.

А Пречистая Мария и в доме мнимого своего мужа продолжала то же смиренное, посвященное Единому Господу житие, какое прежде вела в Иерусалимском храме. Молитва, рукоделие, чтение Священных книг Ветхого Завета… И среди благоговейных раздумий все чаще приходила к Ней мысль о будущей Матери Спасителя мира. Пренепорочная думала о Той неведомой Деве, что, по слову пророка Исаии, родит Сына с Небесным именем «Еммануил» (Ис. 7, 14), что означает «С нами Бог»; мечтала о Той, Которой, как провидчески воспевал царь Давид, Сам Господь скажет: Стала Царица одесную Тебя (Пс. 44, 10). О, как пламенно хотела скромная Дева из Назарета стать хотя бы последней из рабынь таинственной Девы – Матери Спасителя!.. И вот, когда Пречистая Мария всецело предалась этой тихой и смиренной мечте, – свершилось! Преклонился к земле Всевышний Бог. Это событие мы с вами празднуем на праздник Благовещения.

Благовещение! Непостижимое Таинство брака Всеобъемлющего Творца! Здесь, на пылинке-земле, среди падших и грешных людей Предвечный Бог увидел Свое Небо небес, обрел Невесту Свою! Да, то была Всеблагая воля Господня – воля о Воплощении Всесовершенного Сына Божия, Второй Ипостаси Святой Троицы для спасения заблудшего человечества. Но и эта всемогущая воля (страшно сказать!) ничего бы не смогла сделать для гибнущего мира, если бы навстречу воле Милосердного Господа не простерлись, во всей своей чистоте и совершенстве, любовь и свободное согласие тихой Девы из Назарета. Впервые так стремительно и самозабвенно, так смело и смиренно, так бесконечно высоко было это восхождение души к высотам Всевышнего Божества «из бездны»: из земного праха, из мира, лежащего в оковах зла и утопающего в грязи. Из глубины глубин – на высоту высот возносилась Дочь человеческая. Тем прекраснее явилось сияние Ее подвига.

По слову преподобного Иоанна Дамаскина: «Что чище Девы, что непорочнее Ее? Ее столько возлюбил Бог – Высочайший и Чистейший Свет, что через нашествие Святого Духа существенно соединился с Нею. Соединился, чтобы родиться от Нее Совершенным Человеком, не соединяя и не смешивая свойств».

Пресвятая Мария не удивилась, увидев Архангела Гавриила: в Иерусалимском храме Она привыкла встречать Своего Серафима-хранителя, лицом к лицу беседовать с ним. Поразительным было приветствие Небесного вестника: Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами (Лк. 1, 28). Что это могло значить? Почему Ее, скромную Деву, Архангел называет Благодатной? Чем могла Она, Назаретская Затворница, снискать особое благословение между множеством земных жен? Пречистая Мария никогда не думала о Своих достоинствах, считала Себя ничем пред Всевышним Возлюбленным. А в архангельском приветствии звучала хвала, от которой трепет объял Ее кроткую душу.

Не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога (Лк. 1, 30) – эти слова Архангела несли Ей великую радость, нежданный Небесный отклик на Ее святое чувство. Но дальнейшая речь Серафима не вмещалась в сознание Девы: Зачнешь во чреве и родишь Сына (Лк. 1, 31). Все Пречистое существо Ее противилось земной страсти, предшествующей деторождению, так неужели и Ей в этом предстоит «путь всякой плоти»? Ведь Пречистая дала нерушимый обет Господу Своему – священный обет не знать иного чувства, кроме любви к Нему! И защищая это священное сокровище Своего сердца, Дева дерзнула возразить Архангелу: Как будет это, когда Я мужа не знаю? (Лк. 1, 34). Ответ был страшен в своем величии: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1, 35). Небесный Жених протягивал руку земной Невесте Своей.

На такой неприступнейшей, Божественной вершине закружилась бы любая голова. Только духовно слепой гордец, не видящий своей нечистоты, может «согласиться» на любую Небесную почесть – таковые становятся жертвами демонов, являющихся в ангельском облике. Но истинный праведник, как бы велик духом он ни был, знает о «семени тления» в своей душе. Так, величайший из смертных, святой Иоанн Предтеча считал себя недостойным даже коснуться обуви Христа Господа. Так же сильнейшие духом из святых мужей и жен, услышав нечто подобное сказанному Деве, рухнули бы ниц с криком: «Недостоин я, Господи!». Но Дева – Одна из всего человеческого рода – явилась Пречистой. И Ее ответ Высочайшему обетованию архангельскому был единственно достойным зова Божия, несравненным в чистом смирении: Се, Раба Господня (Лк. 1, 38).

Ни тени гордости, ни капли тщеславия не было в этом отклике Богоневесты на призыв Ее Владыки. Это смиреннейшая Служанка, Рабыня, принимала от Господина предназначенный Ей удел. Судьба Девы сбывалась несказанным счастьем, но с такою же готовностью приняла бы она волю Господа Возлюбленного, если бы благоугодно Ему было обречь Ее адским страданиям. Что угодно было Богу, того же, точно того же желала Богоневеста. Совершенная любовь Пресвятой Марии явилась достойной Господней Любви. Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему (Лк. 1, 38), – сказала Она благовествующему Архангелу. Это «да будет» явилось Ее тихим «да!», сказанным Всевышнему Супругу. В этот миг в осененном Богом Духом Святым теле Пречистой Девы начала ткаться плоть Богочеловека, Сына Божия Иисуса.

Всей полноты Божественного союза удостоилась еще на земле Пресвятая Мария. Вскоре Она услышала и приняла в Свое сердце сладчайшее звание: Матерь Господа, Матерь Божия, Богородица. Так во вдохновенном порыве исповедала Деву праведная Елисавета: И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? (Лк. 1, 43). Благодатной – несущей миру Божественное благо спасения, благословенной между женами – единственной из матерей, являющейся Матерью Самого Бога Истинного, становилась Пречистая Дева. Но не превозношением, а смиренным благодарением встретила Избранница неизмеримую славу Свою, не Своими совершенствами, но безмерным снисхождением Всевышнего объясняла Она Свое возвышение: Возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды (Лк. 1,47–48).

И уже тогда Матерь Вечной Жизни сознавала, что милость Создателя, Божественное спасение явлено не Ей Одной, а всем праведным и Боголюбивым людям: Милость Его в роды родов к боящимся Его; низложил сильных с престолов, и вознес смиренных (Лк. 1,50,52). Сладчайшее Небесное счастье было даровано Пренепорочной Марии. Однако земной Ее удел казался жалким и убогим. Ее считали женой старика, бедного ремесленника из назаретского захолустья. Скромная одежда, скудный быт, труд швеи и переписчицы священных книг… Благословенная бедность! Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Только откроешь Евангелие – увидишь Деву, сподобившуюся Духа, и Ангела, беседующего с Нею. Тотчас отвергнешь все житейское и будешь смеяться над всем земным».

Но скромность земного бытия, родная и желанная для смиренной Девы, была лишь легчайшим из Ее испытаний. Ее Божественный Сын приходил в мир, чтобы принять на Себя боль всего заблудшего человечества. И Его Пресвятой Матери, возносимой к Божественности, должно было разделить со Своим Сыном и Господом нечеловеческое страдание Его. Эта пытка «пронзающим душу оружием» послужила для души Самой Пречистой огнем испытаний, в котором, подобно страданиям Христовых мучеников, величайшей духовной болью и терпением словно выжигались из Ее человеческого существа разные неизбежные недостатки, которые Она неизбежно унаследовала от первородного греха, как дочь Адама; в этих духовных страданиях закалялась и просветлялась Она до Божественного самоотвержения, до недоступного высшим Архангелам чистейшего сияния Небесной Царицы.

На позор пришел в этот мир Пречистый Господь Иисус – на клевету, оплевание, пощечины, терновый венец, на постыдную Крестную казнь, предназначенную худшим из злодеев. Путь Пречистой Его Матери начался с нравственного креста, с жесточайшего из женских позоров. Безвинная вина, мнимое прелюбодеяние истерзало Ее чистейшее стыдливое сердце. Уже невозможно было скрыть, что Дева ждет Ребенка. И это понял праведный Иосиф Обручник. Какая боль – этот мрак подозрений в гнусном грехе – для Нее, так свято отторгавшей от Себя все нечистое. На Непорочную Голубицу надвигалось еще и публичное поношение, свирепая и издевательская смерть. В отличие от нынешней развратной «цивилизации» иудейское общество крайне сурово относилось к мерзости блудных страстей. Стоило праведному Иосифу заявить о своих подозрениях в «бракоокрадованности» – и толпа ревнителей закона Моисеева побила бы Деву камнями. Пресвятая Мария знала обо всем этом, но не пыталась отвратить от Себя угрозу. Поверил ли бы святой Иосиф, если бы его Обручница открыла ему тайну Благовещения? Да, поверил бы – светлой и верующей была душа праведного старца. Но избранница Божия не считала Себя вправе делиться с земным человеком тайной Господа Своего. Она молча сносила Свой безвинный позор, готовая принять любую волю Всевышнего и возблагодарить за любую участь Бога Возлюбленного.

Тяжкими были страдания и праведного Иосифа. Ветхий Завет называет ревность чувством жестоким, как ад (Песн. 8, 6) и утверждает: … ревность – ярость мужа, и не пощадит он в день мщения (Притч. 6, 34). Существует множество примеров того, как адское пламя ревности доводит людей до безумия, убийства и самоубийства. А чувство, испытываемое праведным Иосифом, было еще жесточе обычной ревности. Не простую женщину видел он в своей Обручнице – он преклонялся перед Нею, высочайшим смыслом и освящением его жизни сделалась Дева. Боголюбивый старец смотрел на Деву как на Живую Святыню, доверенную ему храмом, и гордился, что его бедное жилище приютило эту Чистейшую Лилию. А теперь святой Иосиф всеми силами своего сердца не хотел верить, но – увы! – не мог не доверять глазам своим. Неужели Небесная Гостья, озарившая чистым сиянием его скромный дом, так пошло и мерзко пала? Неужели низкой ложью были благоговейные Ее молитвы, тихая возвышенность Ее речей? Как страшно, как невыносимо страдал праведный Иосиф, думая о поругании своей святыни. Адский огонь ревности бушевал в нем, требуя отомстить Той, Которая причинила ему такую боль. И древний Закон, которому праведник всю жизнь был верен, требовал того же – отдать преступницу на суд и на казнь. С закипающим, готовым захлестнуть его душу и все вокруг гневом праведный Иосиф вопрошал, как это поется в тропаре на часах в Навечерие Рождества, сочиненном святителем Софронием Иерусалимским: «Мария, что дело сие, еже в Тебе вижу? За честь – срамоту; за веселие – скорбь; вместо еже хвалитися укоризну ми принесла еси. К тому же терплю уже поношений человеческих: ибо от иерей из церкве Господни яко непорочну Тя приях, и что видимое?» Но так восклицал он только во глубине своего истерзанного сердца. Высокий духом, святой Иосиф нашел в себе силы победить страсти гнева и ревности. Ни слова упрека не сказал праведный Обручник своей Обручнице. Он молчал.

Так молчала эта святая чета. Не было семейных сцен и скандалов, не было крика и рыданий. Была тишина – ужасная для обоих, исполненная нестерпимой внутренней боли. Пытка тишиной.

Нет, святой Иосиф не мог отдать Обручницу на публичный позор, на побиение камнями. Слишком глубоко и прекрасно было его восхищение Девой, никакой видимый грех Ее не мог убить этого чувства. За вспышкой ревности и гнева пришло к святому Иосифу жгучее сострадание к Ней, может быть, обманутой, коварно обольщенной. Праведный старец понимал, как мучительно Ее положение, как терзают Ее стыд и печаль. Пусть Закон требует расправы над Нею, но святой Иосиф, дотоле вернейший блюститель отеческих заповедей, теперь дерзал не подчиниться Закону. Живое, кроткое, доброе сердце его не вмещалось в каменные рамки древних установлений – не справедливости, а милости хотел он для несчастной Обручницы своей. Так кроткий древодел из Назарета стал первым из праведников, на крыльях милосердия поднявшихся над Ветхим Заветом.

Хотя праведный Иосиф пытался скрыть от всех «бурю своих сомнительных помышлений», Пречистая Дева понимала, конечно, что происходит в душе Ее Обручника. Она испытывала острую жалость к доброму старцу, давшему приют Ее сиротству, окружившему Ее бережной заботой, делившему с Нею и кусок хлеба, и священное молитвенное умиление. Но чем могла Она помочь этому прекрасному человеку? Как могла разрушить это горестное недоразумение Дева, Хранительница ненарушимой тайны Высочайшего Божества?

И что было делать праведному Иосифу? Он считал себя уже не праведником, а беззаконником, поскольку не отдавал преступницу на суд. Но на большее он не дерзал: болезненно чуткая совесть не позволяла ему стать покровителем греха. Святой Иосиф был человеком истинно добрым, а не «добреньким» – он не мог потакать нечистоте и тем соучаствовать в ней. «Бракоокрадованной» было не место в доме богобоязненного праведника. И святой Иосиф, не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее (Мф. 1, 19), то есть дать Деве «разводное письмо» без объяснения причин расторжения брака (это не противоречило обычаю). Придя после долгих и скорбных бессонных ночей к такому решению, праведный Иосиф наконец уснул. Сон его был дивен.

Святой Иосиф удостоился своего благовещения. В тонком сне он узрел Архангела Божия, сказавшего кроткому назаретскому плотнику: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их (Мф. 1, 20–21).

И утверждая нареченного отца Спасителя в вере, Архангел напомнил ему пророчество Исаии: Се, Дева… родит Сына (Ис. 7, 14).

Какое торжество! Какое ликование охватило душу праведного старца, когда он пробудился от чудесного сна! Ни мгновения не сомневался святой Иосиф в правде слов Небесного вестника – ведь старец был верным, истинно верующим. Как звенело и пело в его восхищенной душе сознание: Дева невинна! Она – чудесная Мать Спасителя народа! Она достойна всяческого поклонения и служения, Она – святейшее сокровище Божественное! И тут же горько-прегорько каялся святой Иосиф в низменности своих подозрений, которыми он, ничтожный, дерзнул оклеветать Матерь Мессии. Но вновь очищенное покаянными слезами сердце праведника обнимала несказанная, райская радость. И каким блаженством, каким счастьем было для праведного Обручника обратить наконец к Пресвятой Деве наполненный слезами взор – и увидеть тихую и благодарную Ее улыбку, встретить ту же радость в Ее лучистых глазах. Ей не надо было ничего рассказывать, ничего объяснять. Гроза миновала: Всеблагой Бог, разрешающий все вопросы, скорбь претворяющий в блаженство, явил всерадостную милость Свою.

Так Пречистая Дева-Матерь и праведный Иосиф, которому выпала несравненная честь считаться земным отцом Сына Божия, в тяжком искушении мужали и возрастали к Небесной славе. После пытки стыдом и мнимым позором их смирению уже не грозила опасность возгордиться причастностью к Рождеству Царя царствующих. Так премудрость Божия воспитывала и охраняла души Пресвятой Избранницы и святого избранника. Так приобщались они этой душевной болью к будущим страданиям Христа – Искупителя мира.

Быв однажды искушен «бурей сомнительных помышлений», праведный Иосиф более не поддавался никаким искусам. Все свои силы положил святой старец на дарованное ему служение Сыну Божию и Пречистой Матери Его. Труды и опасности на этом пути счастьем почитал для себя праведный Иосиф. Куда девалось его былое малодушие, его оглядка на людское мнение? Конечно, бездуховный, пошлый мир стал снова насмехаться над ним: вот, дескать, старик не только мужем, но и отцом сделался. Но святому Обручнику не было до того дела, в душе он отвечал хулителям: «Аз испытах и весть приим от Ангела, уверихся, яко Бога родит Мария несказанно». Твердый в вере, праведный Иосиф знал о себе, что он не муж и не отец, а хранитель Божественной Святыни, служитель высочайшего Господня Таинства, и это сознание окрыляло боголюбивого старца. И прежде окружавший Деву добротой и заботой, теперь он смотрел на Пренепорочную Марию с необычным трепетом и благоговением. Как священники служат во храме Всевышнему, так же вершил свои заботы о Матери Божией смиренный Иосиф. Духовным взором он созерцал светлейших Ангелов, воспевающих Деву, Которая грядет родить Господа. Пречистая Дева стала для него Путеводительницей.

По слову церковного песнопения, Пресвятая Мария как бы взывает к верному спутнику Своему Иосифу: «Отложи страх всяк, преславное познавая: Бог нисходит на землю милости ради, во чреве Моем ныне аще и плоть прият. Его же Рождаема узриши, якоже благоизволи, и радости исполнився, поклонишася, яко Зиждителю твоему. Его же Ангели поют непрестанно и славословят со Отцем и Духом Святым». Повинуясь этому Небесному зову, следовал святой Иосиф за Девою Богородицей по дороге в Вифлеем.

Одно тревожило праведного Иосифа – что не может он своей старческой рукой оградить Пречистую Марию от житейских невзгод, что не под силу ему, бедняку, обеспечить уют и достаток Матери Всевышнего. Но кроткой улыбкой успокаивала Дева верного служителя-Обручника: что значили мелочи мирских неудобств по сравнению с дарованным им Божественным сокровищем? Они были бедны на земле – и неизмеримо богаты на Небе.

В Вифлеем из-за затеянной римским императором переписи населения им пришлось идти, когда Деве уже наступило время родить. Вновь взволновался старец-хранитель: как Она выдержит путь? И опять Она успокоила его ласковым взглядом: благая воля Господня да будет над нами! Денег нанять повозку не было, и они шли пешком, медленно, очень устали. В Вифлееме их никто не ждал, из-за переписи гостиницы были переполнены, доброта тех, кто мог приютить странников в своих личных домах, уже иссякла. Праведный Иосиф обошел весь город, стучался у множества ворот – двери открывались и вновь захлопывались перед бедно одетым стариком и его Спутницей, ждущей Ребенка. Наверное не раз слуги богатых домов осыпали их грубой бранью: куда лезете, нищий сброд? Порой святой Иосиф печально оглядывался на Деву, – и снова утешала его безмятежная улыбка Пречистой: терпение, все хорошо, Господь с нами! Наконец кто-то, то ли сжалившись над бесприютными, то ли в насмешку указал им пещеру, куда загоняли от непогоды скот. То был славный в веках, ставший святыней человечества Вифлеемский вертеп!

Слабым и беззащитным является новорожденный ребенок в этот суровый мир. Таким же беспомощным казался Дивный Младенец, родившийся почти две тысячи лет назад холодной зимней ночью в захолустном городке Вифлееме. В загоне для скота, на жесткой соломе родился Он, и Пречистая Мать запеленала Его в кусок грубой ткани, и только животные – осел и вол своим дыханием согревали воздух вокруг Него.

Более жалкую и унизительную картину рождения трудно себе представить. Но в тот же самый миг песнь могучих Архангелов и светлых Ангелов потрясла радостью Вселенную. Счастливым предчувствием дрогнули сердца всех людей, искавших Божией любви и справедливости. Возвеселилась земля, дотоле проклятая и обреченная произращать терния и волчцы (Быт. 3, 18). А в адской бездне заскрежетал зубами человекоубийца-сатана и надеждой на освобождение окрылились души томившихся там древних праведников.

В тот миг Всемогущий Бог оделся в слабое человеческое тельце. Создатель земли и небес лежал на соломе среди бессловесных животных. Превечный Сын Божий стал Младенцем Иисусом, чтобы спасти изменившее Небесному Отцу погибающее человечество.

Как же страшен был ветхозаветный мир, если в нем Божественному Младенцу не нашлось лучшего места, чем кормушка для скота, если Солнце Правды должно было восходить в убогой пещере! То был мир безнадежности и безысходности, где царствовало зло, откуда после недолгой скорбной жизни даже лучшие из людей уходили во мрак преисподней. Но родился в Вифлееме Христос Искупитель – и мир преобразился, и перед духовным взором рода людского открылась ширящаяся тропа в Небесное Царствие. Об этом Божественном благодеянии святитель Иоанн Златоуст говорит: «Представьте себе, что солнце умалило себя и сошло на землю – не сожигая ее и не сокрушая, но согревая, освещая и оживотворяя! Так вечное Солнце Правды – Христос Господь – снисходит на малую землю, к существам немощным, слабым, грешным, – да просветит, оживотворит и спасет их!»

Всемогущий Сын Божий мог избрать для земного Рождества Своего самый пышный царский дворец на земле, мог Он возлечь и в знаменитом Иерусалимском храме. Это Ему и подобало, и даже несравненно большее. Но нет! Своим нищенским, по людским понятиям, явлением в Вифлеемском вертепе Всевышний показывал ничтожество всего, что называет великим, чем дорожит падший мир: царств и держав, сокровищ и роскоши, славы и могущества, даже уюта и покоя. Божественный Младенец лег в яслях – кормушке для скота, чтобы научить смертных отрешаться от грубой видимости и познать Небесную высоту смирения. В мире не было ничего царственнее Вифлеемской пещеры, ибо в ней просиял Царь Небесный.

Господь Спаситель пришел на землю не собирать дань, не принимать дары, а Сам с Божественной щедростью одаривать тех, кто способен воспринять Пречистую Милость Его. Страшна, невыносима для взора грешников слава Господня! «Если бы угодно Ему было прийти непокровенным Божеством, кто мог бы вынести сие? Посредством же тела Он возглаголал к человекам», – говорит преподобный Макарий Великий. Ставший Сыном Человеческим Сын Божий, Господь Вседержитель, единым словом могущий создавать и разрушать миры, вызывающий трепет у восхищенных ангельских Сил и ужас диавольского царства, обратил к людям тишайшее слово учения любви.

Пронизывающий зимний ветер, сырость и мрак вертепа, каменная постель с охапкой соломы на ней – вот что встретило на земле Божественного Младенца. Он возлег, словно бы распялся на яслях для скота – как впоследствии на позорном кресте. В Вифлееме явилось уже предвестие Голгофы. Но на это и пришел Всещедрый Богочеловек – чтобы всецело, беспощадно к Себе отдать Себя роду человеческому, насколько люди могут вместить этот Дар.

Пребогатейшая Бедность, Вселенную оглашающая Тихость, Всесильная Слабость, Царственные унижения и страдания Божественные! По слову апостольскому: Рождеством Бог вводит Первородного во Вселенную (Евр. 1, 6), то есть Предвечный Единородный Сын Божий благоволит вновь взять владычество над отпавшим от Бога и осквернившимся видимым миром. Вместо диавола-душеубийцы, льстивым соблазном поработившего род людской, человечество, а с ним и вся зримая Вселенная обретали Всеблагого Владыку, Господа Человеколюбца. Всещедрый Бог соизволил Сам искупить нас из рабства греху и аду – ценою, драгоценнейшей всех сокровищ духа и вещества: страданиями и Пречистой Кровью Сына Своего. Этой непостижимой, непобедимой победой Господней вырван мир из когтей духа злобы. Заблудшим людям дарована возможность спасения. Начало Воцарения Вселюбящего Создателя над прощенным творением – в вертепе Вифлеемском. Святой праведный Иоанн Кронштадтский восклицает: «Кто же этот Младенец, Которого держит на пречистых руках Своих Пресвятая Дева Мария? Это Бог, Сам Сущий, приведший все из небытия в бытие, Который державою Своею содержит всю тварь и Промыслом Своим строит мир. Это – высочайший Художник, Который, создав всю тварь видимую из четырех стихий, составил годовой круг из четырех времен года: весны, лета, осени и зимы. Это Творец и Бог духов и всякой плоти; Его трепещут умные все ангельские Силы; Его поет солнце; Его славит луна; Ему присутствуют звезды; Его слушает свет; Его трепещут бездны и водные, и воздушные, и бездны адовы; Ему работают все источники водные. Он распростер небо; Он основал землю; Он оградил море песком; Он украсил землю цветами; Он произращает все хлебные злаки и все плоды земные; Он разлил для дыхания тварей воздух; Он образует младенцев в утробах матерей; Он – питатель всякой твари! Ему служат ангельские Силы; Ему поклоняются архангельские лики; от страха неприступной славы Его многоочитые Херувимы и шестокрыльные Серафимы, стоящие и облетающие около Престола Его, покрывают лица Свои… Сей-то Бог неописанный, безначальный и неизглаголанный пришел ныне к нам на землю, приняв зрак раба. Ныне Небо и земля составляют один собор и прославляют вместе Рождество Богочеловека».

Сонным был дольний мир в час вершащегося ради его спасения торжественного Рождества Господня. Тьма духовной слепоты окутывала человечество. Бодрствовали только трудолюбивые простецы-пастухи около овечьих стад, да из далекой Персии торопились, подгоняли своих медлительных верблюдов мудрецы-волхвы, ведомые таинственной звездой Рождества. Но спячка временного мира искупалась светозарным ликованием вечного мира Горнего. Вот услышали пастухи весть о Рождении Спасителя человечества – и явилось многочисленное воинство Небесное, славящее Бога (Лк. 2, 13). Это ослепительное появление легионов Небожителей не было знамением для уверения пастухов – простым, чистосердечным людям довольно было бы услышать всерадостную весть от одного Ангела. Но необъятное Горнее Царствие как бы не вмещало всей радости духов добра о Рождении Господа, Милующего падший мир, – и ангельский лик зримо явился над землей с праздничным славословием.

Неразумное творение сделало все, что могло, чтобы почтить земное Рождество своего Творца. Небеса в честь Царственного Пришельца зажгли путеводную звезду. Земля приютила Божественного Младенца в своих недрах – в Вифлеемской пещере. Бессловесные животные – вол и ослик пытались обогреть Пречудное Дитя своим дыханием. А разумная тварь, человеческий род – чем встретил он Создателя и Спасителя своего? Дверями вифлеемских домов, захлопывающимися перед Пречистой Матерью Господней? Горами нравственной грязи, завалами лжи и преступлений, которые предстояло разгребать Господу Иисусу? Все так. Но все же у падшего рода людского нашлось Сокровище, оказавшееся достойным даром Самому Всевышнему.

Презрев дворцы царей и вельмож, Всевидящий Бог узрел на земле достойный Себя Царственнейший Чертог – Пренепорочную Деву Марию. Вселюбящий Создатель изначально желал от разумных созданий Своих одного – ответной любви к Нему, свободной и чистой любви сердец человеческих. И вот наконец в Пресвятой Марии обрел Всесовершенный Господь любовь совершенную и Пречистую. Одушевленный Чертог, Одухотворенный Храм Божий – Приснодева приняла в Себя, принесла в мир и первая из людей поклонилась Сыну Своему и Господу.

Вот бесценный дар человечества Создателю своему – Дева-Матерь. Это Она, Дочь человеческая, смиренным стремлением к Всевышнему, дивной красотою души и жития Своего склонила Бога Небесного сойти на землю. Пресветлое земное сердце Богородицы оказалось способно вместить Превечный Свет. Любовь Пренепорочной Голубицы стала Престолом Господним, возвысившимся над Престолом Славы, созданным любовью высочайших и чистейших духов. По слову святителя Димитрия Ростовского: «Целый лик Херувимов, число которых бесконечно, тысячи тысяч, тьмы тем, на которых Бог почивает, – все они уступили свою роль одной Деве, Пречистой и Преблагословенной Деве Марии!».

Из мутного хаоса падшего мира взывали к Всевышнему, расцветали пламенными цветами боголюбия сердца искателей правды Господней. Сквозь древний мрак пробивалась золотая цепь праведных семейств, святых мужей и жен. Их потомки наследовали и умножали сокровища духа, обретенные благочестивыми предшественниками. Венцом их подвига стала Пречистая душа и Пресветлое сердце Девы Марии.

Матерь Божия есть дар земной святости Небесному Отцу. Но при чем же здесь мы с вами, непотребные и недостойные, бесконечно далекие от духовного величия святых подвижников? Почему и от нашего имени Церковь Христова воспевает ко Господу: «Мы же Тебе приносим – Матерь-Деву»?

Пресвятая Мария – Дочь человеческая, Она из рода нашего, Она лучшая и чистейшая, но – Одна из нас. Духовная красота Приснодевы незримо разлита по всему человечеству, привлекая и к нам милость Избравшего Ее Всевышнего. И мы, при всей слабости и греховности нашей, можем стать причастны Божественному избранию, если поборем в себе греховные страсти, слезами покаяния омоем себя от скверны и последуем высокому порыву Пречистой Девы – отдать Всевышнему чистое, любящее сердце наше.

Матерь Божия явилась Одигитрией – Путеводительницей людей к спасению. Деве последовал праведный Иосиф Обручник, от бури сомнений перешедший к блаженной вере, ставший причастником величайших Таинств Божиих. Чудесная картина – Дева-Мать с Богомладенцем на руках – открылась добросердечным пастухам и ищущим Небесной мудрости волхвам. Так во все времена, так и в нынешние предпраздничные часы Преблагословенная Богородица указывает роду христианскому путь к всерадостному духовному Вифлеему.

Призывая следовать за Девой-Путеводительницей, с начала годичного круга Святая Церковь празднует светлые события Ее пути – Рождество Пречистой, Ее Введение во храм, Благовещение… И вот уже досягают наших духовных взоров лучи Христова Рождества, беззакатное сияние Солнца Правды. Близится торжественный Небесный Вифлеем, где земная Дева рождает Бога-Спасителя!

Пречистым Своим Рождеством освятил Господь Иисус и наше рождение. Открываются нам священные врата Вифлеемской пещеры, откуда высокая тропа благочестия ведет к Воскресению Христову, которое должно стать нашим с вами воскресением и Пасхальным обновлением души и предваряет собой Всеобщее Воскресение тел. За зимней ночью Вифлеема наступает невечерний день Царствия Божия.

Не историческим событием, совершившимся во глубине веков, должно являться для верных Рождество Христово. Иисус Сладчайший благоволит родиться сейчас и здесь – в душе каждого из нас. Но вот некогда праведный Иосиф Обручник стучался у множества дверей, пытаясь найти приют для рождения Спасителя мира, и всюду наталкивался на бездушный отказ, пока ему не указали на скотский вертеп. Так же и ныне – «сыны погибели» и слышать не хотят о Сыне Божием, зовущем их отказаться от нечистых страстей ради вечности. А мы, называющие себя христианами? Увы! Как часто наши души, где должен обитать Божественный Искупитель, оказываются темнее, холоднее и грязнее Вифлеемской пещеры. Как часто наши любовь и вера уподобляются свечному огарку, не способному ни согреть, ни осветить, и как беспечно устилаем мы свои внутренние обители колючим мусором греха. Так ли должно встречать Божественного Гостя? «Какая польза мне, что это непостижимое таинство Рождества происходит всегда, если оно происходит не во мне?» – вопрошает блаженный Августин. Так Рождественская радость, святой мир Христов проходит мимо оскверненных сердец, и потому жизнь нераскаянного грешника остается пустой и безотрадной.

Дорогие во Христе братья и сестры!

Пречистая Богородица великой любовью привлекла к Себе – и ко всему роду нашему – Божественную благодать. Откликнувшись на человеческий зов, Всевышний даровал людям Самого Себя. Вместо Престола херувимского Христос Бог возлег в маленьких и жестких Вифлеемских яслях. Маленьким и жестким бывает сердце человеческое, но почивает в нем Господь-Спаситель, когда рождается в нас стремление к чистоте и высоте, порыв к Божественной любви.

Послушаем же священномученика Владимира (Богоявленского), который в недавние времена своею кровью показал благодарность и любовь ко Христу Господу: «Дар Небесный – тот Богомладенец, от Которого зависит наше счастье и без Которого мы погибли бы. Мы не имели бы никакой части в Небесном блаженстве, если бы для нашего спасения не родилось это Божественное Дитя. А такая радость сама собою вызывает смиренную благодарность к Богу. Но истинная благодарность не в словах только, а и в делах. Сделаем Богу подарок небогатый и, однако, самый любезный Ему – отдадим Ему наше сердце», ибо Ему подобает всякая слава от святых сердец и небесных Сил: Отцу и Сыну и Святому Духу во веки веков.

Аминь.

[/spoiler]

[spoiler]

О значении Рождества Христова

Возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам Спаситель, Который есть Христос Господь.

Лк. 2, 10-11

Христос раждается, славите!

Возлюбленные о Господе братья и сестры!

Рождественская ночь светлее всякого дня, потому что не просто солнце, а Солнце Правды восходит над землей. Маленькие свечки в наших руках – они ярче сияющих звезд. На улице зима, а в наших душах весна цветущая. Ибо Младенец родился нам – Сын дан нам; имя Ему: Бог крепкий (Ис. 9, 6).

Если бы сейчас нашим земным чувствам вдруг открылась картина духовного мира, сколько великих чудес предстало бы перед нами! Мы постигли бы, с какой добротой смотрят на нас прекрасные Ангелы, как радуются нашему празднику светозарные небесные Силы. Мы воочию увидели бы высочайшее таинство: как вступает в наш храм любвеобильная Царица Небесная, а на руках Ее покоится Божественный Сын.

Это дивное зрелище откроется нам во всей полноте, если мы будем достойны Небесного Царствия. Но уже здесь, на земле, мы можем предчувствовать счастье вечной жизни и радостно приветствовать Жизнодавца Господа: «Таинство странное вижду и преславное: Небо – вертеп, престол херувимский – Деву, ясли – вместилище, в нихже возлеже невместимый Христос Бог, Егоже воспевающе величаем».

Все доброе и прекрасное в этом мире приветствует рассвет: поют птицы, благоухают цветы, небосвод расцвечивается нежными красками. Вот так же лучшие сыны и дочери рода человеческого ликуют, духовным взором созерцая зарю Рождества Христова, духовным слухом внимая ангельскому песнопению: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!‘(Лк. 2, 14). Это торжество всей Вселенной, встречающей утро спасения, дивное явление миру Богомладенца Христа.

Тяжко в одиночестве превозмогать сырую холодную ночь. Подобную ночь переживало человечество до благодатного пришествия в мир Сына Божия. Лишь Он, безгрешный Искупитель, был властен рассеять мрак греха в падшем мире. «К чему праотцы столь сильно стремились, что пророки предвозвещали и праведные желали видеть, то сегодня совершилось», – возглашает о Боговоплощении Ефрем Сирин. В лице Сына Божия вся Святая Троица примирилась с изнемогшим от вражды родом человеческим.

В ветхозаветных сумерках люди могли прозревать всемогущество и правосудие Божие, но лишь таинство Рождества высветлило перед нами Божественную любовь. Как же дорог человек Господу, если ради нас Сын Божий возлег в холодной пещере, на соломе, среди бессловесных животных, если Он пришел испить за нас всю горечь падшего мира! Богомладенец Иисус принес нам освобождение от древней клятвы, которую навлек на себя человек изменой своему Создателю. Любовью Господней был искуплен позор людского грехопадения: Всевышний простил заблудших и вновь зовет их к Себе, в Царство добра и света.

Сын Божий из любви к людям стал Сыном Человеческим. Земные родители празднуют появление на свет своего ребенка, надеясь, что он будет утешением в жизни, гордостью, опорой и кормильцем в старости. Так как же все человечество должно торжествовать Рождество Иисуса Христа – Источника вечного счастья, Подателя Небесной пищи, Спасителя мира! У человечества родился небывалый Сын, Который ведет его к Небесному Отцу. С Богомладенцем Иисусом мы становимся детьми Всемогущего Бога. Ныне земля и небеса, ликуя, празднуют примирение, более того – усыновление человека своему Творцу.

С древности набожный русский народ по-детски радостно встречал Христово Рождество. В Светлую ночь и стар и млад благоговейно воспевали в храме Рождшегося Спасителя. А потом зажигались свечи на елках, начинались шествия с вифлеемской звездой звучали наивные и трогательные колядки… Умиляясь боголюбию простых сердец, святитель Димитрий Ростовский обращается к народу: «Здравствуйте, радуйтеся, веселы ликуйте. А Христа Рожденнаго все купно празднуйте».

Как далеко еще нам до того истинно всенародного торжества, каким была встреча Рождества Христова на Святой Руси. Как долго наше Отечество уподоблялось темному и пустому вертепу-пещере, над которым не останавливалась Вифлеемская звезда. Много десятилетий продлилась духовная зима. Но вот теперь и к детям, и к взрослым начинает возвращаться та святая радость Рождественская, какая бывала в благословенную старину. Сын Божий призывает нас всех быть как дети, чтобы войти в Небесное Царство. Каждому христианину нужно хранить по-детски чистое сердце, умеющее верить, умеющее радоваться, умеющее любить. Скольких надуманных бед, скольких фальшивых сложностей избежали бы мы в этой жизни, если бы всегда имели светлую веру и радость о Господе! Святой новомученик российский, митрополит Киевский Владимир (Богоявленский) говорит: «Радости Рождества Христова никогда не стареют для нас, а мы не делаемся слишком старыми для них. Даже стоящий на краю гроба старец, подобно старцу Симеону, приходит в восторг, когда воспоминает о своем Спасителе». Весть о Рождестве Младенца Иисуса для каждого верующего становится неиссякаемым источником душевного мира, нестареющей любви, вечной жизни.

Сквозь века, сквозь тысячелетия неугасимым светом радости озаряет наши сердца Вифлеемская звезда – рассветная звезда нашего спасения. В ее благодатных лучах открывается нам зрелище, кажущееся простым, обычным, земным, – Мать и Младенец. Но кто эта Мать? Пречистая Дева, красота души Которой явилась столь совершенной, что Всевышний избрал Ее для чудесного Своего Рождества. Кто этот Младенец? В Вифлеемской пещере просиял Человеколюбивый Творец, чьею волею создана и существует Вселенная. В хрупкое детское тельце оделся Владыка мироздания, на славу Которого не могут взирать Херувимы и Серафимы.

Воспоем же песнь благодарения, «нас бо ради родися Отроча Младо, Превечный Бог». Открывается нам пречудное видение: Вифлеемские ясли, вместившие Невместимого, Сына Божия и Спасителя мира. Его ищут с копьями и мечами воины нечестивого царя Ирода. А Божественный Младенец мирно почивает, смиренно положившись на волю Отца Своего Небесного.

Доверимся же и мы Спасителю нашему Иисусу Христу, указавшему для каждого из нас время и место его земного странствия. Будем подражать безмятежности Божественного Младенца, покоившегося в Вифлеемской пещере под покровом Небесного Отца. Последуем Отроку Иисусу, смиренно возрастая вместе с Ним из мужества в мужество, от силы в силу. Станем же наперекор любым искушениям хранить в себе по-детски светлую Рождественскую радость, «яко с нами Бог, и никтоже на ны!».

Чего же хочет от нас Божественный Младенец, родившийся в Вифлееме? Ни жертв, ни подарков не нужно Ему, ибо что могут люди принести Владыке всего и всех? В веках Сын Божий нарекся сладчайшим именем – Спаситель. Одного хочет Он, одного ждет, одного просит от нас – нашего же спасения. Он готов одарить нас счастьем Небесным, лишь бы мы следовали спасительному Завету Его.

Образ Христа Искупителя – вот то чистейшее зеркало, в которое должен смотреться человек, чтобы стать достойным высшего своего предназначения. Не к темноте, а к свету, не к греху, а к святости, не к смерти, а к вечности призваны мы, освобожденные от диавольской лжи подвигом Спасителя нашего. Мы станем блаженны во веки веков, войдем в пресветлое Царство Отчее и увидим Небесного Отца, если сбережем на земле величайшее свое сокровище – чистоту сердца. Только тем, кто чист сердцем, не только открывается Пречистый Бог, но и вселяется в такого, как говорит Бог еще в Ветхом Завете: вселюсь в них и буду ходить в них (2 Кор. 6, 16). Как это будет? Таинственно – благодатью Духа Святого. Как говорит святитель Григорий Неокесарийский: «Бог воспринял человеческое тело, чтобы человек стал способен вместить в себя Его Дух», а святитель Афанасий Великий говорит: «Сын Божий стал Сыном Человеческим, чтобы сыны человеческие стали сынами Божиими (по благодати)», подразумевая в этом великое предназначение человека – обожение.

Что может подарить слабый земной человек Всемогущему Творцу, Который создал Небо и землю, Которому принадлежит весь мир? И все же лучшие из людей сумели принести свои дары Божественному Младенцу Христу. Эти дары казались различными. Однако так только казалось. Мудрые и богатые персидские волхвы сделали подношения драгоценные – золото и благовония. А бедные вифлеемские пастыри могли принести Спасителю только дар поклонения и восхищения простых своих сердец. Но достоинства этих подношений равны в очах Господних, ибо и мудрецы, и пастухи принесли свои дары с любовью. Да, такой дар угоден Господу Человеколюбцу, к каждому из нас взывает Всевышний: «сын Мой! дочь Моя! Дай Мне твое сердце!».

Путеводная звезда Рождества ярко горит для всех, кто ищет спасения. Прямою тропою спешат ко Господу люди бесхитростные, умеющие верить и любить, подобно вифлеемским пастухам. А те, кто наделен духовной зоркостью, подобно царственным волхвам, слагают к ногам Богомладенца свои земные богатства, ум, славу, смиряясь перед Божественным Светом. Да, цари и мудрецы, если они действительно царственны и мудры, должны поклониться Христу – Владыке бессмертного Царства и высочайшей Истины. Зрячее сердце и зрячий разум приходят в восхищение от зрелища тихой и бедной Вифлеемской пещеры, становящейся в святой миг Рождества несравненно прекраснее изукрашенных земных дворцов, ибо совершается в ней великая благочестия тайна: Бог является во плоти (1 Тим. 3, 16).

Воплощенной любовью явился в мир Господь наш Иисус Христос. И на зов Божественной любви откликнулись сыны Света – апостолы, мученики, подвижники Христовы – прекраснейшие сыны и дщери человечества, пламенеющие любовью к Богу и избранные Богом. Их духовному взору представала умилительная картина Святого Семейства: вслед за Пречистою Девою Богородицею и праведным Иосифом-Обручником, вслед за добрыми пастухами и мудрыми волхвами они спешили поклониться дивному Богомладенцу Христу.

Однако не только любовью был встречен Вселюбящий Господь. Как ночные твари, обитатели мрачных подземелий, злобствуют, не вынося солнечных лучей, так же сыны погибели, слуги диавола ополчились на Искупителя. С самого Рождества Своего Сын Человеческий был подвержен лютой ненависти, на Божественного Младенца дышал убийством кровожадный царь Ирод, в первые же месяцы земного жития претерпел Сын Божий бегство и скитания. Зависть, коварство и злоба нечестивых сопутствовали Единому Безгрешному вплоть до Крестной смерти Его. И поныне мы видим во множестве противников и ненавистников имени Христова.

Каковы же те «мир и благоволение», о которых возвестила Рождественская ангельская песнь? Пагубно заблуждается тот, кто хотел бы приравнять эти великие дары Господни к сытому, бездумному существованию. Мир Божий, превосходящий всякий ум (Флп. 4, 7), о котором говорит Священное Писание, означает великое примирение с Богом, единство братьев и сестер о Господе, благую чистоту человеческой совести. Здесь, на земле, где еще длится борьба добра и зла, христианин призван к бодрствованию, трезвению и духовному деланию.

Милующий Бог сошел на землю не устрашать Своим величием, а привлекать к Себе сердца. За трогательным образом Младенца Иисуса таилась всепобеждающая Сила Божества Предвечного Сына Божиего. Этой кажущейся слабостью Божественной любви, осеняющей весь земной путь Спасителя, было сметено коварство сынов погибели, разрушено страшное царство сатаны. Эту непобедимую победу, означающую Божественный мир души среди земных испытаний, даровал Господь роду христианскому.

Мы дорожим даже здешней жизнью, проходящей в скорбях и болезнях, временной, обреченной смерти. Мы хотим жить – так неужели не найдем в себе сил для порыва к жизни нескончаемой, пресветлому житию с Богом Вселюбящим? Блаженная вечность – вот награда христианину за малый труд победы над греховными страстями и нечистыми соблазнами земного существования. И в этой борьбе всегда и везде сопутствует верным Божественный Спаситель. «Пойдите к Младенцу повитому, лежащему в яслях, и ищите у Него избавления от всех зол, ибо этот Младенец – Христос, Спаситель мира», – говорит святитель Феофан Затворник.

Рушились гигантские державы, пылью забвения покрывались имена царей и правителей, сменялось поколение за поколением, но неизменно сияет миру Солнце Правды, взошедшее в Вифлеемской пещере. И если тревоги и неурядицы нынешнего времени вселяют в нас малодушное уныние, значит, мы еще не Христовы. Это означает, что мы мало верим Господу, не умеем истинно любить Спасителя нашего и доверяться Ему. «Живущии во стране и сени смертней, свет воссияет на вы, яко с нами Бог», – воспевает Святая Церковь. Да, ни злоба человеческая, ни козни диавольские не должны устрашать нас, ибо с нами Всесильный, Вселюбящий, Всеблагой Господь.

Вот уже почти два тысячелетия люди живут не в оставленном под клятвой, а в искупленном мире и призваны через Иисуса Христа быть сынами и наследниками Божиими. Если мы будем хранить веру, надежду, любовь, то среди бурь земной жизни Всевышний не оставит нас сиротами (Ин. 14, 18), никто и ничто не отлучит нас от любви Божией, не лишит вечного блаженства. Святой апостол Павел говорит нам: Немудрое Божие премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков (1 Кор. 1, 25). Возложим же все упования наши на Христа Жизнодавца. Если пребудет с нами благодать Божия, то перестанут страшить и смущать дух наш все переносимые испытания. Подвизаясь на пути деятельного исполнения Божественных заповедей, совершения дел любви, правды и мира, мы сможем бестрепетно преодолеть все опасности и искушения нашего тревожного века.

Земная воинствующая Церковь Христова, членами Которой дерзаем называть себя мы с вами, должна уметь распознавать знамения времени. Можно было предвидеть, что долгожданное освобождение Русской Православной Церкви из-под гнета богоборческого режима – как ни радостно само по себе это событие – не может и не должно означать какого-то успокоения. Князь тьмы диавол вплоть до Судного дня не смирится с поражением, он измышляет и будет измышлять все новые соблазны, готовить нам новые невзгоды.

Среди нынешних сложных и переменчивых обстоятельств нам равно необходимы и простая, твердая вера вифлеемских пастухов, и мудрость следовавших за Вифлеемской звездой волхвов. Если в минувшие десятилетия Церковь Российская несла крест скорбного терпения, молча источая невидимые миру слезы, то ныне перед нами открывается возможность широкой проповеди, просвещения множества душ, христианского возрождения народа. И как бы тревожны ни казались события, как бы бедны ни были наши материальные средства, как бы тяжки ни виделись труды, небрежение и леность в этом великом деле преступны. Время требует не просто служения Церкви, но служения подвижнического, в напряжении всех душевных и физических сил. Для каждого обладающего духовным слухом ныне въяве звучат слова Спасителя: Жатвы много, а делателей мало; итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою (Мф. 9, 37–38).

Такова ли наша любовь христианская, чтобы мы могли равнодушно смотреть, как рядом с нами духовно гибнут сыны и дочери русского православного народа, наши ближние, наши братья и сестры?! Так ли последуем мы Любвеобильному Христу, пришедшему в мир и омывшему Пречистою Своею Кровью тяжкие грехи человеческие, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16).

Великое счастье видеть, как тысячи людей ныне духовно рождаются во Святом Крещении, и не только дети, но и взрослые, по вере своей выходящие из купели Крещения с младенчески чистыми душами. Отрадно слышать о смиренном подвижничестве пастырей и паствы многих приходов, где восстанавливаются и созидаются храмы, звучит ревностная проповедь слова Божия, множится число идущих по пути спасения. Но как прискорбны – увы! – также нередкие среди нас теплохладность, уныние, мелочные нестроения, недостаток терпения и братолюбия. А ведь от нас с вами, от каждого из нас зависит, сбудется ли надежда на наступление того времени, когда вся Россия вновь осветится Рождественской зарей, когда оледеневшие сердца народа согреются в лучах Божественной благодати, когда в опустошенных лжеучениями умах снова воссияет образ Богомладенца Христа. И как бережно, с какою мудростью и терпением надо нам хранить и возжигать нынешние проблески этой святой зари.

В кромешной ночи, во мраке грехопадения рода человеческого воссияла путеводная Вифлеемская звезда. И ныне свет этот ярко горит в душах верных, призывая под покров высочайшей и неизреченной любви Божией. Священное имя христианина обязывает всех нас прежде всего быть провозвестниками милосердия, братского и сердечного отношения к каждому человеку. Христос рождается для нас и в нас. Так да воцарятся среди нас любовь и единомыслие, как свойственно тем, кто свято хранит в себе образ Божий и стремится к уподоблению Богу.

В пресветлую Рождественскую ночь раскроем души свои для встречи дивного Богомладенца, зовущего нас любить друг друга, как возлюбил нас Он. Сегодня Божественный Гость приходит в наши сердца, чтобы остаться посреди нас. Так не будем же огорчать Сладчайшего нашего Спасителя. Если нас соблазняют низкие страсти – отвергнем их, взирая на Пречистое Небесное Дитя. Если начнем унывать – пусть нас утешит надежда на Всемилостивого Сына Божия. Если захотим ссориться – пусть остановит нас кроткий взгляд Богомладенца Иисуса. Так да возрадуемся и возвеселимся, ибо, по слову святителя Тихона Задонского: «радость без любви не бывает, и где любовь, тамо и радость».

Разделим же святые праздничные чувства с ближними – да воссияет свет Вифлеемский в каждой христианской семье, в кругу братий и сестер о Господе. Будем стремиться к тому, чтобы сияние нашего торжества озарило и мир вокруг нас. Воздадим истинное поклонение Богомладенцу Христу, утешая страждущих, помогая нуждающимся, в меру просвещая заблудших. Ведь таковы дары Всещедрого Спасителя, что они не умаляются, а благодатно умножаются в душах тех, кто делится ими с другими людьми. Пусть будет нашим рождественским подарком друг другу святая взаимная любовь, угодная Вселюбящему Богу.

И да сольются наши голоса с ликующим хором Вселенной, благовествующей чудо Рождения в мир Бога Истинного: Радуйтесь, небеса, и веселись, земля, и восклицайте, горы, от радости; ибо утешил Господь народ Свой (Ис. 49, 13), Ему же слава во веки.

Аминь.

[/spoiler]

[spoiler]

[/spoiler]